«Ход конем». Андрей Батуханов
без запинки отрапортовала Сотникова.
– Зачем вам, нерожавшим девчонкам, такую тяжесть на себе таскать? – возмутился Телешев. – Сказали бы – организовал бы. Зря, что ли, под боком целый взвод дармоедов?!
От того, что губы Алексея касались её мочки, щекотали ухо, а горячее дыхание скользило по шее и затекало в ложбинку под затылком, тёплая волна восторга в один миг вскружила Кате голову.
– Ты что, с ума сошла?
– Молчи, у нас, может быть, каждый миг посчитан, – выдохнула она ему в подбородок. Катя носом и губами прижалась к его шее. И взлетела куда-то ввысь и растворилась, как туман над лугом.
Его душа и сердце тоже летали вместе с Катиными, а вот голова была вынуждена «отдуваться» за всех, оставаясь ледяной.
Неожиданно слабо щёлкнул Катин ремень и пополз вниз, девушка слабо ойкнула. Алексей в последний момент поймал ускользающую деталь и что есть силы прижал Катю к себе.
– Я же теперь синяя буду, – с радостью прошептала девушка.
– Зато не под трибуналом!
– А ты что, меня раздеваешь?
– Так ведь само вышло!
– У вас, у мужиков всегда всё само выходит, а мы, женщины, виноваты!
– Я могу… – и Алексей стал ослаблять свой захват.
– А вот этого не надо! Так приятно!
Катины ладони ожили и отправились в удивительное путешествие! Они то касались ушей Алексея, то скользили вдоль шеи к затылку, то возвращались назад, устремляясь к подбородку. Её губы то и дело касались его плеча, ямочки под ключицей.
– От всего женского состава подразделения спасибо вам, товарищ майор, за заботу! – прониклась Лиза. – Не рискнули отвлекать вас по пустякам. Решили сами справиться.
– «Сами справиться!» – передразнил Телешев. – А кто пацанов после войны рожать будет? Я или Пушкин?
– Александр Сергеевич уж точно никак не сможет.
– Вот и я о том же! Как появится Семенова, направь её ко мне!
– Слушаюсь!
И, погруженный в свои мысли, капитан вышел.
– Пойду и я на крыльцо. Проветрюсь, минут на двадцать, двадцать пять, а то страху натерпелась! – нарочито громко сказала Лиза и, уходя, со значением стукнула дверью.
– Ну ты и рисковая, старшина! – выдохнул Алексей.
– С этого момента для тебя я не старшина Семенова, а Катя, Катенька, Котеночек, – стала быстро шептать девушка, – потому что ты теперь мой! Только мой! И попробуй только отказаться!
Вместо попытки отказа старший сержант крепко, до головокружения, поцеловал старшину связистов.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я такая доступная, неразборчивая? – после пятнадцати жарких минут неожиданно спросила Катя у Алексея, устыдившись своей активности.
– Глупенькая, ты же верно сказала, у нас каждый миг посчитан! А от того так сладок он. Завтра, может быть, поляжем где-то посреди своей Родины! Так в страшный миг воспоминание о такой несказанной радости согреет душу! Я уже скоро третий десяток разменяю, людей, поди, различать научился. У охотников и разведчиков