«Ход конем». Андрей Батуханов
чей-то тёмный силуэт. Может, это была только игра теней, но в таких случаях внутренняя сторожевая система предпочитала объявить учебную тревогу, нежели пропустить нападение врага. «Ага! – радостно мелькнуло в голове. – Вы сами объявили на меня охоту, обложили красными флажками, но я матёрый, я уйду. Так что теперь – око за око, зуб за зуб!»
Вслед за матерым выскочил переярок. Оглядевшись, он помчался по глубокому снегу. Наткнувшись на верёвку с красными флажками, он высоко подпрыгнул, и в этот момент его настигла пуля. Волк закрутился на снегу, окрашивая его в красный цвет. Изюбрин вскинул ружьё. Алексей со смешанным чувством страха и брезгливости наблюдал за расправой. В этот момент рядом с ним бесшумно возник ещё один серый силуэт. Подкопин замешкался, затем стал поднимать винтовку, но она за что-то предательски зацепилась ремнём. В этот момент волчица оскалилась. Алексею даже показалось, что она иронично фыркнула, сказав: «А вот шиш вам!», и одним прыжком перемахнула через верёвку с красными флажками. «Вот даёт!» – восхитился Алексей. В ту же секунду в ствол берёзы, у которой он барахтался, на уровне пояса впилась пуля. Подкопин удивлённо повернул голову. Поликарп плюнул с досады и опустил винтовку.
– Ушла, шельма! А ты чего бельма вылупил? Опять овец резать будет, только теперь злее и бессмысленнее. Мстить за сородичей станет. С волком шутки плохи. У него либо свой, либо чужой. Волк предателей не терпит. И тебе от него благодарности не будет!
– А мне его благодарность не нужна!
– Ой, не говори гоп, пока не перепрыгнул. В жизни никогда не знаешь, что в масть, а что против шерсти! Ладно, побудь здесь, а я посмотрю, может, он петлю закладывает. Если опять на тебя выйдет, не церемонься – пали!
Оставшись один, парень с опаской и любопытством подошёл к раненому. Тот ещё был жив, бока часто ходили и мелкомелко подрагивали, на брылах кипела кровь, лопаясь и пузырясь, стекала по клыкам на снег. Алексей присел перед волком. Неожиданно тот поднял голову и лизнул ему руку. Дальше, не понимая и не осознавая, что делает, действуя по чьей-то воле, он просунул обе руки под брюхо, поднял волка и, прижав к себе, понёс в глубь леса.
Вскоре животу стало тепло и влажно, кровь пропитала одежду, но Алексей всё шёл и шёл по снежной целине, уходя всё дальше и дальше от флажков. Он тащил волка, руки постепенно немели.
На небольшой поляне, где он остановился передохнуть, его встретили волки. Обступили полукругом и замерли, уставившись своими пронзительными глазами. Алексей понял, что его сейчас загрызут. Вспорют горло – и ага!.. Не отпуская волка, он опустился на колени в снег, запрокинул голову и стал прощаться со своей такой короткой жизнью. Возник эпизод, как они с отцом ходили на покос, как приятно было рано утром быть среди взрослых мужиков. Потом мелькнул школьный эпизод, где его распекали за то, что он в распутицу не ходил на занятия. Мелькнула улыбающаяся мать, вытирающая руки об передник. И сестрёнка, которая так любила вместе с ним петь: «На улице дождь, дождь вёдра поливает…»