Здравствуй, душа!. В. В. Зеленский
исстари выступала как эквивалент психического и самого человека вообще. Кроме того, душа традиционно представала в качестве предметной категории в философии, литературе, искусстве и религии. Представители этих дисциплин всегда сохраняли за собой право свидетельствовать о душе. В контексте архетипической психологии, заявившей вслед за Юнгом о необходимости возвращения души в психологию, Джеймс Хиллман и его сподвижники подвергли пересмотру неоплатонические и возрожденческие традиции и заявили, что душа есть психическая реальность, познанная самим психическим, отрефлектированная им в переживании, но отнюдь не сводимая к личному психическому – не обязательное его свойство. По сути дела, речь идет о завершении «психостроительства»: о возврате к высшему детскому представлению, возрождении интереса к первобытному, языческому, политеистическому, трансциливизационному или восточному, еще не искаженному и не пропитанному европейским нарциссизмом. Или иначе: о возвращении души обратно в психологию, откуда она силами академической психологии была изгнана в начале XX века. При таком подходе не составляет труда признать наличие «душевной субстанции» в животных, растениях или камне. Во всем присутствует душевная природа – вчера об этом говорил Дарвин, сегодня – архетипические психологи и психоэкологи. В преодолении антропоцентризма души мы смыкаемся со многими мыслителями и творцами в истории человеческой культуры: даосистами, платониками, буддистами, христианами… Мы пребываем в душе мира, мы в психическом, а не оно в нас. Иначе говоря, энергия, которой мы пользуемся, разлита в мире – и мы можем подключаться к ней, если можем настраиваться на те или иные энергетические токи и частоты, входя в резонанс с ними. Информационная революция последних десятилетий только подтверждает эту юнгианскую мысль.
Психику можно рассматривать как орган, который чувствует и вмещает в себя душу, но не тождествен ей: различие между психикой и душой сродни различию между цивилизацией и культурой, которая вторгается в цивилизацию и отдается ей. Цивилизация проявляет себя в ирригационных системах, памятниках, победах, строительстве городов, испытании на долговечность, в богатстве и власти, как сила, связующая все в общую цель. Культура гнездится в закрытых, порой изолированных местах: ее родина – деревня, монастыри, кельи, диссидентские котельные и сторожки, кухонные посиделки интеллигентов. Культура – это социальные дрожжи; зарождение и гниение происходят здесь одновременно, и процессы эти трудно отличимы друг от друга. Цивилизация работает, культура расцветает. Цивилизация смотрит вперед, культура оглядывается назад. Цивилизация становится историей, культура оборачивается мифом. Психика преимущественно обитает в городе, душа по большей части обнаруживает себя в деревне…
Опыт психологии души
Точка зрения релятивна по определению: она – не множество, она – «точка». Переход от множества к точке зрения есть процесс релятивизации.