Ночь на хуторе близ Диканьки. Андрей Белянин
горбу потомка атаманов запорожских. Надо признать, волок без особого усилия, так как Николя хоть и был на голову выше Вакулы, но сложение имел жилистое и сухопарое.
– Слава те господи, навродь и дошли, – выдохнул кузней, кивая в сторону шинка. – Я ще такий голодний, шо, може, и слона бы зъив!
– Слона… вряд ли, – вспомнив свой странный сон, откликнулся Николя. – У него бивень сломанный и соусом карри в нос шибает, аж жуть.
– Э-э… то навроде хрена буде?
– Не сказал бы…
– А на шо воно похоже?
Николя хотел было сказать, что, с его непредвзятой точки зрения, оно больше всего похоже на смесь куриного помёта с горчицей, но решил, что сие неаппетитно, и гастрономическая тема не получила дальнейшего продолжения.
Молодые люди, чуть пригнувшись, шагнули в низенький дверной проём питейного заведения. Внутри было темновато, свет лился лишь в два крохотных окошечка, стоял один больщущий стол от стены до стены, две длинные лавки, три кособокие табуретки, вот и вся мебель. У горячей печи суетилась шинкарка, жилистая, горбоносая баба вполне себе четко выраженной национальности, она подавала жидкий борщ и пшенную кашу на сале.
Лук и чеснок щедро отсыпались прямо на стол в качестве бесплатной закуски к горилке, коя подавалась тут практически в неограниченном количестве. И хоть по крепости была она пониже государственной, но зато и дешевле на порядок. Так это ещё при условии, что горилку в Диканьке гонит каждая вторая старуха, но ведь не у каждой допросишься, да и общество не то, что в шинке.
– Здоровеньки булы, панове, – первым поздоровался вежливый Вакула. – Не то чтоб мы хотели нанесть вам всем какую ни есть обиду, но, не во гнев вам будь сказано, нам с товарищем погуторить треба, да выпить, да брюхо чем ни придётся набить. За то готовы проставиться честной кумпании!
– Так то ж Вакула! Кузнец, шо малюет знатно! Га-а! Сидайте, добры люди, будь ласка!
Четверо диканьковских козаков, сидевших за столом, церемонно кивнули, подвинув тяжёлые зады и освободив друзьям место в дальнем углу.
Николя также поклонился завсегдатаям, прошёл за другом и присел в уголке. Шинкарка, прикинув опытным взглядом платёжеспособность новых клиентов, выставила две миски каши, белый каравай и полулитровый штоф с мутной жидкостью. Такая же бутыль по кивку кузнеца была выставлена завсегдатаям как компенсация за возможность посидеть отдельно, без всенепременного участия в пьяной застольной беседе, ради чего, собственно, приличные люди и идут в шинок!
Правда, один из козаков, самый поддатый, или не самый трезвый, попытался было выразить некоторое возмущение тем горьким фактом, что «учёный паныч» не снял перед ними шапку, чем не уважил общее застолье. Определённая логика в этом, по правде, конечно, была, поэтому Вакуле пришлось ещё и кулак показать, что на некоторое время успокоило буяна. Но, как оказалось, ненадолго…
– В общем, поверь, это был самый что ни на есть натуральнейший