Киса. Борис Свердлин
и кофе с пирожными, как ты и хотела. «Мерси боку!»
– Прекрасно! Всё прекрасно! – Кира, разложив локти на свободные от многочисленных тарелочек и блюдечек уголочки стола, пронзительно смотрела на Тима. – Мне кажется, что мы знакомы уже… тысячу лет.
– Да. И мне так кажется, – Тим посмотрел на часы, – может быть, уже пойдём? А вечером придём снова?
– Да?
– Да.
– Обещаешь?
– Честное комсомольское…
– О, вспомнил… Ну, хорошо… А у меня есть жених, – как бы между прочим, неожиданно заявила Кира.
– Жених или муж? – почти машинально переспросил Тим.
– Жених!
– Ну, жених ещё не муж. Это – разница огромного размера, – широко улыбаясь и залихватски подмигнув, успокоил Тим.
Потом он позвал официанта, и когда тот принёс счёт, полез в задний карман своих брюк.
– Странно… очень странно… Я, кажется, забыл дома кошелёк…
Он быстро встал со стула, засунул руку в передний карман, потом снова стал ощупывать задний.
– Какая нелепость: я забыл дома кошелёк. Так торопился к тебе утром, что и права от машины, и деньги забыл дома. Фу, ты чёрт! – он жалобно посмотрел на Киру.
– А сколько мы там должны? – всё ещё полупьяным голосом спросила Кира.
– Да, ерунда какая-то: семьсот шекелей.
– А сколько это в долларах?
– Двести долларов.
– Ну, так это – ерунда. У меня есть. Вот, на, возьми. – Кира вытащила из сумочки пачку стодолларовых купюр и протянула их Тиму. – Возьми, сколько надо.
– Мне так неудобно… Честное слово. Мы немедленно поедем ко мне домой. Я не хочу ни минуты оставаться в должниках. – Он положил двести долларов вглубь красиво инкрустированной шкатулочки, из которой вытащил предъявленный официантом счёт, и, обхватив Киру левой рукой за талию, направился к выходу.
– Ой, мне надо позвонить тёте, а ещё и маме, а ещё и… – неожиданно вспомнила Кира. – Я совсем забыла…
– Конечно, позвонишь… – успокаивающим голосом, безапелляционно заверил Тим, – мы сейчас заедем ко мне домой – и ты позвонишь кому угодно… Через пять минут мы уже дома.
– Ну, ладно, – протяжно вздохнув, согласилась Кира, в душе которой сладко разливались мажорные звуки беспечной радости, вызванные столь приятным началом предстоящего отпуска.
Тим ехал быстро, обгоняя машину за машиной.
– А ты знаешь, что я заметила? – неожиданно спросила Кира.
– Что? – насторожённо спросил Тим, почему-то поправляя свои роскошные вьющиеся волосы.
– У вас почему-то все говорят по-русски…
– А-а… Да. Говорят. Ну, что ты хочешь: столько интеллигенции приехало из советского союза..? И все эти учёные, писатели, учителя, конечно, с самого начала рванули в самое простое, где не требовался иврит – в обслугу: в таксисты, официанты, сторожа… Потом постепенно увязли в своих новых профессиях, потеряв надежду найти что-нибудь стоящее по специальности… «Се ля ви»… Ну, а многие израильтяне, тем временем, соответственно,