Источник. Джеймс А. Миченер
что они прорылись сквозь один слой цивилизации и вышли к другому. Не укладывалось в голове, как она может на взгляд опознавать эти кусочки – некоторые из них были не больше шиллинга – по глазуровке, по украшениям, по манере обжига, по составу глины; имело значение, приглаживали ли их рукой, пучком травы или гребенкой. Складную фигурку Веред в спортивном костюме каждое утро можно было увидеть в одной из траншей, а остальную часть дня она сидела за своим рабочим столом. Вооруженные открытиями Веред Куллинейн и Табари проверяли тонкие слои гальки и щебня, в которых покоились глиняные осколки. Холм содержал в себе семьдесят один фут накоплений, которые откладывались одиннадцать тысяч лет, то есть в среднем на один век приходилось меньше восьми дюймов. Но основная масса отложений относилась к временам замка крестоносцев, так что целый ряд столетий дохристианской эры был представлен только двумя дюймами наносов, но они содержали данные, читать которые было столь же легко, словно они были напечатаны в утренних газетах. В это было трудно поверить, пока в траншее А не открылась тонкая полоска сажи, рассказавшая, как горел город – то ли от рук врагов, то ли в силу случайности, – и она оставила по себе безошибочные следы. И если в этом слое сажи и пепла находили обугленные оленьи рога или морские раковины, доставленные в Макор каким-то древним купцом из Акко, их тут же воздушной почтой отправляли в Чикаго или Стокгольм, где ученые могли проанализировать содержание углерода в обгоревших свидетельствах истории и восстановить время, когда полыхал пожар.
Например, Табари нашел два осколка керамики на уровне XIII, рядом с ними он обнаружил груду опаленных бараньих рогов, оставшихся после пожарища, которое, должно быть, в те времена и уничтожило Макор. Куллинейн, выслушав выводы, к которым пришла Веред Бар-Эль, предложил свою оценку возможной даты бедствия, однако послал авиапочтой образцы для радиоуглеродного анализа в лаборатории Америки и Швеции, и теперь ему оставалось лишь ждать подтверждения или опровержения своей догадки.
В ходе всей истории жизни на земле в живых организмах накапливались два вида углерода. Углерод-12 – это нормальная стабильная субстанция, знакомая каждому, кому доводилось чистить камин или по осени жечь опавшие листья. Каждое живое существо содержит в себе определенное количество такого углерода. Растения накапливают его в ходе фотосинтеза, животные – из растений, которые они поедают. С другой стороны, углерод-14 – нестабильное радиоактивное вещество, тяжелее нормального углерода. Он формируется в верхних слоях атмосферы и затем смешивается с воздухом, которым мы дышим, хотя углерода-14 присутствует непредставимо малое количество: одна триллионная часть от углерода-12. Но даже столь слабый след тяжелого углерода можно уловить во всех живых организмах, которые живут или когда-либо жили на земле; во время своего существования они усваивают углерод-14, но в момент гибели этот процесс прекращается.
Углерод-14 не представлял бы никакого интереса для археологов,