Шелест знамен. (Повести). Виктор Калинкин
защитит. – Кочебор замечает, что в главном все согласны с ним. – Как вернёмся, он пойдёт в дань, а мы в Киеве на стенах постоим да на заставах посторожим.
– А что, Великий Князь, славянские дружины давно не собирали дань, – поддержал Асмуд и перевёл взгляд на Ольгу. – Сам не ходи, останься с княгиней и Святославом. А воеводой над твоей княжеской дружиной поставь… да хоть меня.
И Ольга не осталась в стороне: – Поддержи Кочебора, наш добрый князь. И Асмуд дело говорит.
Игорь встал, налил в чашу из кувшина и жестом предложил другим. Сел, пригубил, задумался, ещё отпил. Другие налили себе, отпили, посмотрели на Игоря.
– Садись, Кочебор… Твои воины, воевода, не простого племени: они – дети князей удельных или князей-изгоев либо дети бояр. Бывает так, что из них кто сам боярин или сам князь-изгой. Из таких князей, не получивших в наследство удел, есть ты сам. А бывает в дружине гость из земель дальних, но он тоже не раб… Говоришь, воины твои «босы и наги»… – Игорь усмехнулся, – лукавишь, воевода, однако.
Кочебор покраснел, голос его задрожал:
– Моя дружина только добычей кормится, и в придачу огородов не имеет, как отроки варяжские, и за добычу единственную, чем кормимся, платим кровью своей… А прикажи, Великий Князь, и нам зимой погулять – весёлое дело!
– Отроки Свенельда служат Киеву далеко от дома родительского, от моря и богов варяжских. И многие из них не знатного рода, потому не стыдно им трудом подкормиться. При том все они воины искусные, смелые, к боли и лишениям стойкие, себя не жалеют и князю верны до самой кончины. – Кочебор вновь покраснел. – А погибает их, ты знаешь, много. Вот потому и приходится Свенельду каждый год из Новгорода молодых отроков звать и добычу им обещать. А коли они молоды все, и нет у них в Киеве очагов родных, то я у стремени их не держу без надобности и, когда просит Свенельд, отпускаю.
– Спасибо, князь Ингвар. – Свенельд привстал. Игорь, сдерживая, выставил ладонь.
– Вот вам моя воля, друзья мои первые: за данью к древлянам со славянскими дружинами и с Кочебором… – Игорь обвёл взглядом сидевших за столом, – сам пойду… Ещё раз покажем князю Малому, вертлявому, как Уж, через его город петляющий, что Киев выше и сильнее Искоростеня.
Кочебор привстал: – И когда же, князь, выходим?
Игорь, отбивая ритм, задумался и объявил решение:
– Кочебор, завтра на заре в Искоростень отправь одвуконь гонца такого, кто через Гостомель, Козятичи и Малин путь знает. На второй день князь Малой будет знать, кого ему в гости ждать. А мы на другой день после гонца на ладьях выйдем.
Игорь встал, склонился над столом и, опершись рукой, пальцем обозначил схему маршрута.
– Пойдём вместе вверх по Днепру до Припяти, по Припяти до Ужа и по Ужу до Залесья. – Игорь выпрямился. – Дней пять идти будем вместе. За Залесьем разделимся. Одна дружина пойдёт по Норину на Вручин, другая продолжит по Ужу в Искоростень… Готовь гонца, Кочебор!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст