Отгадай или умри. Григорий Симанович
Анисимович Тополянский сменил положение в кресле и посмотрел на деликатно молчащего Жирафа. Собственные размышления отнюдь не помешали следователю услышать и запечатлеть в памяти доклад Мариничева. Специальный тренинг, который Тополянскому посчастливилось полуподпольно пройти еще в институтские времена под руководством одного гениального парапсихолога, до сих пор позволял управлять своим вниманием: например, раздваивать его, воспринимая сразу два информационных потока.
– Скажи мне, о мой высокий во всех отношениях друг, – прервал наконец молчание Тополянский, – какой вопрос паче других тревожит тебя, что вносит смятение в душу твою, что особенно удивляет во всей любопытнейшей истории, каковая приоткрылась нашему взору?
По настроению Тополянский порой начинал изъясняться на архаичный, былинно-сказочный манер с легким театральным распевом, внезапно переходя на лексику полувоенной команды или экспрессивное бытовое общение. Вадик еще не привык к этой странности шефа, но благоразумно не подыгрывал, считая нарушением некоей этической субординации и даже авторского права.
– Меня удивляет, почему до сих пор жив Фогель.
– Во-о-от, мой талантливый друг, – оживился Тополянский, – и меня до крайности изумляет сей отрадный факт. Но примем это как благую данность, озаботившись вместе с тем и дальнейшим земным существованием раба божьего Ефима… Негласное наблюдение, оно же охрана! Двадцать четыре часа в сутки! Немедленно, как закончим. Вопросы?
– Ясно! – ответил Вадик.
– Что тебе может быть ясно? – опять перешел на распев Тополянский. – Ниспослал Господь нам с тобой испытание великое. Обязаны мы по долгу службы нашей дознаться до того, до чего лучше бы и не дознаваться вовсе. Уразумел, отрок?
– Да все я понимаю, Алексей Анисимович, влипли мы по самое некуда. Но вы мне скажите, если можно, какая установка сверху?
– И опять в корень зришь, в самую сердцевину, – вздохнул Тополянский. – Работать надобно со всею истовостью, как долг велит, без промедлений и оглядок на громкие имена. Такова воля иерархов наших прокурорских, а стало быть, и у нас, оперов, нет иного пути, ибо… Дактилоскопия мне нужна завтра не позже середины дня, и результаты по трупам, и все по составу водки, и все контакты убитых, и заключение экспертов по взлому компьютеров, всех – и фогелевского в том числе. В лабораторию Оксане я позвоню, попрошу. Да они и сами просекли, приоритетное дело… Свободен!
Вадик вышел. Тополянский вызвал практикантку Шурочку – секретарь ему был по рангу не положен. Распорядился доставить ему срочно основные газеты, в том числе бульварные. Влез в Интернет. Как и следовало ожидать… Живем, чай, в эпоху информационных технологий, а не хухры-мухры. Вот суки! Кто-то уже слил. На популярном сайте торчала информация. Короткая, но для начала скандала вполне подходящая:
«В субботу 22 апреля в ответах на кроссворд, опубликованный в газете «Мысль», прошла ошибка, имеющая явный политический подтекст. Вместо