Смертельный вояж. Сергей Майдуков
отметил про себя, что никто не возмутился им вслед: Василий вел осторожно, чтобы случайно не забрызгать прохожих. Глеб всегда внутренне сжимался, если замечал, что кто-то ведет себя по-хамски, и мысленно поблагодарил Василия, старательно объезжавшего лужи. Несмотря на внешность настоящего громилы, водитель обладал деликатностью выпускницы пансиона благородных девиц. Он никогда не забывал сказать «спасибо» и «пожалуйста», а если приходилось обедать вместе, старался брать кусочки поменьше и попостнее. Хороший парень! Жаль, лишнее слово из него клещами не вытянешь.
Глеб уставился в затылок Василия. С таким не поболтаешь, чтобы прогнать скуку, а время, как назло, тянулось невыносимо медленно. Скорее бы день закончился, чтобы можно было с чистой совестью и легким сердцем отправиться домой. Уютный вечерний свет, приглушенное бормотание телевизора, какие-нибудь теткины вкусности под рукой…
Глеб бросил взгляд на часы и покосился на Костю, по-прежнему бледного и рассеянного.
– Может, у тебя температура? – поинтересовался он, скорее пытаясь завязать разговор и скоротать время, чем из искреннего беспокойства. – Подхватил какой-нибудь грипп новомодный: птичий или там… лошадиный. – Отметив про себя, что неуклюжая шутка никого не развеселила, Глеб сменил насмешливый тон на серьезный. – Как себя чувствуешь вообще?
– Уже лучше, – ответил Костя. – Можем поменяться ролями: я собираю урожай, а ты меня прикрываешь.
– Ты точно этого хочешь?
– Говорю же, – занервничал Костя, – со мной все в порядке! Проблем не будет.
От разговора Глебу ни легче, ни веселее не стало, и он решил попусту не болтать. А самый лучший способ убить время – как следует подкрепиться. Сегодня обед ему собирала тетка, поэтому содержимое судка получилось обстоятельным: ту́шенный в сметане кролик, рис с овощами и свекольная икра. Все это выглядело очень аппетитно, но есть, как назло, совсем не хотелось. Глеб ковырялся в судке складной вилкой до тех пор, пока Костя не проворчал:
– Слушай, есть такая поговорка: не хочешь жрать, не мучай брюхо.
– А ты? – предложил Глеб.
– Мне лучше повременить, – отказался Костя. – До полного восстановления организма.
Не настаивая, Глеб закрыл крышку судка и убрал его в сумку. Плохое предчувствие усилилось. Некстати вспомнилось, что бойцы перед боем старались не есть, опасаясь осложнений при пулевом ранении в живот. Не потому ли Костя, славящийся обжорством, отказался от угощения?
Нет, вздор! У страха глаза велики!
Успокаивая себя таким образом, Глеб сосредоточился на работе.
Еще несколько объектов было отработано без сучка без задоринки. Утомленное за день солнце катилось к горизонту, приближался конец трудового дня. Глеб чувствовал себя выжатым как лимон: ему приходилось быть вдвойне внимательным, потому что состояние напарника к вечеру опять ухудшилось. Пот снова катился по его вискам, появилась испарина над губой, глаза лихорадочно