Скачать книгу
Я сказал им – и готов повторить это здесь, ибо веры своей не постыжусь, – я сказал им: «Не знаю, как ответит мне Церковь эмпирически, – если настало время, огонь сойдёт с неба»!173
Г-н прокурор усиленно добивался от свящ. К. М. Аггеева, не хотел ли я, чтобы «Обращение» распространилось возможно шире. Заявляю – пусть слышит г. прокурор: да, хотел! Хотел, чтобы узнал о нём весь мир, чтобы прочли его и все солдаты. Хотел потому, что верю – только путём совместной молитвы, личного подвига, братской помощи Церковь из невидимой может стать видимой, как в первые века.
Но из такого отношения к Церкви следует ли, что я не признаю государства? Нет, нисколько.
В среде нецерковной, языческой, государство имеет великое, культурное, истинно религиозное назначение. Признаю власть божественной, потому что в среде языческой она необходимая организующая сила, потому что в богочеловеческом процессе ей принадлежит положительная роль.
Потому и вас, гг. судьи, представителей языческой власти, считаю исполняющими святой религиозный долг здесь на суде. Я признаю за вами право, поскольку я не только член Церкви, но и гражданин государства, требовать от меня повиновения закону; равным образом как и за собой признаю право не повиноваться вашему закону, раз он идёт вразрез с законами Христа.
Теперь мы и пришли к окончательному вопросу: я, в данной статье, исполняя то, что мне приказывала религиозная совесть, нарушил ли интересы государства? Категорически отвечаю – нет. В данной статье, обращённой к Церкви, я не мог призывать войска не повиноваться присяге, так как умолял Церковь снять присягу; может быть, в этом я и не прав, но уж это вопрос религиозный.
Я кончил. В заключение повторяю ещё раз: перед государственной властью виновным себя не признаю. А в вопросах религиозных данный суд считаю некомпетентным.[3]
Что нужно крестьянину?
«Что нужно крестьянину?» – вот вопрос, который безотлагательно должен быть решён многомиллионным крестьянским населением России.
Ведь если в теперешнее тяжёлое, кровавое, почти безнадёжное время всем живётся плохо, то, несомненно, хуже всего живётся крестьянину174. Повсеместные недороды, малоземелье, непосильные подати и налоги, самоуправство сельских властей и, наконец, война, отнявшая сотни тысяч молодых работников, – всё это вконец обездолило и без того обездоленную крестьянскую жизнь. Жить дальше в прежнем положении не хватает никаких сил, нужно найти выход во что бы то ни стало. Но для того, чтобы найти выход, нужно прежде всего ясно и раз навсегда решить вопрос, что нужно крестьянину, к чему он должен стремиться? Половина всех наших несчастий происходит оттого, что мы не знаем, чего нам хотеть. Но человеку малограмотному, неучёному трудно самому решить, что ему нужно, и найти дорогу, по которой идти. Спросить же не у кого.
Вот в этой книжке мы и постараемся ответить на вопрос, что нужно крестьянину, чтобы жизнь его стала наконец хоть сколько-нибудь похожей на человеческую.