Современные тюрьмы. От авторитета до олигарха. Валерий Карышев
раздача хлеба…
С последнего все и началось: по тюремным правилам, на одного арестанта положено полбуханки хлеба. Хлеб раздается буханками, а уж сами заключенные обычно делят его на равные части. Делается это обычно толстой ниткой: ножи, как известно, в следственных изоляторах запрещены.
Так уж получилось, что Карел должен был разделить хлеб с каким-то стариком, заехавшим в сто шестьдесят восьмую три дня назад. Натянув нитку, молодой бандит разрезал буханку, небрежно сунув одну половинку соседу.
– На, жуй.
Неожиданно к Карелу подошел «смотрящий».
– Постой, постой. Покажи-ка вторую половину.
Как ни странно, но Карел не стал противиться, он молча сунул Хиле свои полбуханки и, состроив такую гримасу, будто хотел плюнуть, спросил:
– А че?
Хиля взвесил обе половинки в руках, затем тщательно сравнил их размеры – кусок Карела оказался немного больше. Неизвестно, случайно ли хлеборез обделил соседа или сделал это с умыслом, но уже через секунду сдержанный гул камеры прорезал хриплый бас «смотрящего»:
– Братва, крыса на «хате»!
– Где?
– Кто?
– «Хата» не потерпит крысу! – тут же откликнулись блатные из окружения Хили; вне сомнения, инцидент был спланирован загодя.
– Братва, смотрите! У кого, у старика скрысятничал! И что?! Святое, казенную чернушку! – Хиля вызывающе высоко поднял руки с половинками хлеба.
Он хотел было что-то добавить, но не успел – последовал удар кулака, и он резиново отлетел к «шконке», ударившись затылком о перекладину.
И тут началось…
Первым бросился на Карела маленький, очень ловкий и юркий блатарь Адам из Звенигорода. В татуированной руке блеснул заточенный в лезвие черенок «весла» – металлической ложки. Лезвие наверняка распороло бы Карелу живот, если бы бандиту не пришли на выручку товарищи: грамотно поставленная подножка – и Адам, растянувшись на полу, сильно ударился головой о железную дверь.
Спортсмены, воодушевленные первым успехом, пошли в наступление. Карел, подбежав к валявшемуся на полу Хиле, поднял его за волосы и принялся методично бить головой о пол. Изо рта «смотрящего» потекла тоненькая струйка крови, он что-то прохрипел, но тут же затих. Товарищ Карела, Валик Хабаровский, успешно отбивался от двух блатных, пришедших на помощь «смотрящему».
Спустя минуту один, обливаясь кровью, свалился под «шконку» с разбитой головой, а второй, получив очень болезненный удар в солнечное сплетение, лежал рядом с парашей, сложившись пополам.
Неожиданно в коридоре послышались торопливые шаги, и в камеру ворвались коридорные «вертухаи». Несколько ударов дубинками мгновенно охладили пыл беспредельщиков. Вскоре появился и офицер с красной повязкой на рукаве – корпусной. Мгновенно оценив ситуацию, он распорядился: «спортсменов» – зачинщиков драки отправить в карцер, а Хилю и его окружение – на «больничку».
Впрочем, все – и обыкновенные мужики вроде Луконина, и прожженные блатари вроде Адама, и даже победители-«спортсмены» наверняка