Темное море. Джеймс Камбиас
мутная. Я пустил дрона снимать тебя сверху, но единственное четкое изображение идет с камеры твоего шлема.
– Тогда я наклонюсь, чтобы было лучше видно. Как теперь?
– Лучше. Крутой материал! – Роб проверил картинку с дрона. – Эй, Анри, а почему они все уставились в твою сторону?
– Мы обязаны его поймать, – говорит Долгощуп. – Не припомню книг о чем-то подобном.
– Как поймать то, что мы едва можем обнаружить? – спрашивает Широкохвост.
– Окружим его, – предлагает Гладкошкурка и подзывает остальных. – Сюда, скорее! Вставайте в круг.
Выщелкивая бесчисленное множество вопросов, остальные члены Общества Горькой Воды собираются вокруг них – кроме Остробрыжа, слишком занятого установкой вокруг источника своих теплоуловителей.
– Продолжайте непрерывно сигналить, – говорит Долгощуп. – Как можно громче. У кого сеть?
– Вот она! – откликается Дранолап.
– Хорошо. Ты можешь его обнаружить? Набрасывай сверху!
Тварь начинает лениво всплывать, поднимая со дна осадок и рассекая воду хвостом со слабым, но различимым шумом. Под руководством Долгощупа члены научного общества выстраиваются вокруг нее, как солдаты, охраняющие караван. Дранолап подплывает сверху, держа сеть наготове. Мгновение борьбы – тварь пытается увильнуть в сторону – и ученые сжимают круг.
Она прорывает сеть острым когтем и бьет ногами. Широкохвост чувствует, как коготь скользит по его панцирю.
Подходят Долгощуп и Круглоголов с веревками наготове – и вскоре конечности существа обездвижены. Оно оседает на дно.
– Полагаю, нужно доставить его в мою лабораторию, – высказывается Долгощуп. – Я уверен, мы все хотим изучить это примечательное создание.
Тварь продолжает рваться, но сеть и веревки достаточно прочны. Кем бы оно ни было, это существо слишком тяжело, чтобы с ним плыть, поэтому Научное общество, нагруженное добычей, идет по дну, а Долгощуп устремляется вперед, чтобы позвать на помощь слуг. Никто не прекращает сигналить, опасаясь, что рядом таятся другие странные и молчаливые существа.
– Робер! Бога ради, помоги мне!
Лазерное соединение забивали помехи: его перекрывали то сеть, то ильматариане, то ил. Видеоизображение Анри превратилось в серию статичных кадров, отражавших ужас, панику и отчаяние.
– Не бойся! – отозвался Роб, хотя совершенно не представлял себе, что делать. Как он мог вызволить Анри, не обнаружив себя и не нарушив к чертям все протоколы о контакте? Даже если он себя обнаружит, как справиться с полудюжиной матерых аборигенов?
– О, mon Dieu![1] – Анри начал бормотать по-французски нечто напоминающее молитву. Роб отключил звук, чтобы подумать в тишине, а еще потому, что казалось неправильным подслушивать в такие моменты.
Он пытался прикинуть варианты. Позвать на помощь? Слишком далеко от станции, субмарина будет добираться не меньше часа. Ринуться в бой самому? Робу отчаянно не хотелось этого делать, и не только потому,
Мой Бог! (