Леди не по зубам. Ольга Степнова
шесть солёных огурцов – это всё, на что нам хватило оставшихся после покупки бензина денег. Кроме нас в зале сидели только два парня, по виду дальнобойщики.
Элка наливала мне медицинские дозы. Первая пошла с трудом. Вторая намного лучше. После третьей я смог что-то соображать. Беда смотрела, как я пью, заглядывая мне в глаза, словно доктор. Мне даже показалось, что она не прочь посчитать мне пульс.
– Господа! – заявил я, когда смог говорить. – Я обязан извиниться перед вами за то, что втравил вас в такую опасную и неприятную историю. Я не должен был быть таким безответственным и… брать попутчиков по дороге. Ещё раз хочу предложить всем вернуться междугородним автобусом в Сибирск.
– Тёща! – взвыл Герман. – Нет, не поеду домой, хоть режьте!
– Если я вернусь, Пипеткина из десятого «г» меня на себе женит! – покраснев, сказал Ганс. – Нет, Глеб Сергеич, мне в город ещё минимум неделю нельзя. Она потом с родителями в Кисловодск свалит, а там найдёт себе кого-нибудь и от меня отстанет.
– А я не собираюсь из-за вашей безответственности путать свои планы на лето! – Лаптева поддела на вилку кусок солёного огурца и отправила его в рот с таким видом, словно это был деликатес. – Вы так легкомысленны, Глеб Сергеич, что я даже удивляюсь, как вам удалось стать завучем! – Пучок волос у неё на голове съехал набок, глаза зло поблескивали из-под очков, а ведь по моим расчётам она после третьей рюмки водки должна была стать весёлой и доброй…
– Пойдём, покурим, – сказал я Беде, хотя не курил уже два года.
– Пойдём, – усмехнулась Беда.
На улице накрапывал мелкий дождь. Недалеко шумела, пульсировала движением ночная трасса. Беда достала из сумки сигареты и закурила.
– Почему ты не пьёшь? – спросил я. – Разве у тебя не стресс?! Не шок?! Не…
– Кто-то из нас должен быть трезвым, – разумно ответила она. – Мало ли что…
– Мало ли что, – повторил я её слова, понимая, что они становятся лозунгом нашего путешествия. Пьяная слезливая жалость к себе вдруг подкатила к горлу. Я не пил очень давно и, наверное, отсутствие тренировок сказалось.
– Вот скажи, Элка, – вздохнул я, – ну почему меня эта Лаптева ни во что не ставит?! Ведь я кто? За-вуч! А Викторина кто? Простая учительница младших классов! «Вы так легкомысленны, Глеб Сергеич, что я даже удивляюсь, как вам удалось стать завучем!» Тьфу!! Да мне уволить её – раз плюнуть! Ильич и разбираться не будет, почему я этого захотел! Элка, а давай я прямо сейчас уволю её к чёртовой матери, пусть катит хоть к маме в Воронеж, хоть к своему Марику!
– К какому Марику? – перебила Беда.
– Элка, – шёпотом сообщил я Беде, – представляешь, у этой кикиморы есть какой-то Марик, который ревнует её ко мне и которому не западло везти её на Мальдивы! Я случайно подслушал телефонный разговор. А вообще… ну её, эту Лаптеву, пойдём в автобус! Пойдём, там сейчас только Рон, а он привык к нашим… Я не евнух, Элка, я нормальный мужик, который к тому же ещё и напился… – Я схватил Элку в охапку и потащил к автобусу. Она не особо сопротивлялась.
Мы почти были у цели, когда Беда выкрутилась из моих ру�