Три поколения. Художественная автобиография (первая половина ХХ века). Гавриил Яковлевич Кротов
охранял мрак и ужас.
Человек высек огонь, разжёг костер, отвоевав себе магический круг света и тепла у густого мрака тайги. Свет костра отгонял кошмары суеверия и диких зверей.
Утренний туман поднялся и открыл чудесную картину природы, освежённой утренней росой.
Здесь и остановился человек. Он выкопал себе землянку, напоминающую нору. Она защитила его от холода и дождей, оградила его от диких зверей и ужасов ночной тайги.
Человек нашёл себе товарищей, местных жителей-охотников, их в те времена называли вотяками. Незаметными тропами пробирались они в город, сбывали пушнину, рыбу, дичь, покупали себе охотничьи припасы и предметы несложного крестьянского хозяйства.
Тайга неохотно уступала человеку место, давая за тяжёлый труд скудный урожай. Словно лишай, разрасталась площадь, освобождённая от леса, покрывалась разноцветными заплатами посевов.
Такими застали их власти.
За их жилища, напоминавшие норы, их назвали Кротами.
Дикая природа наложила на них свой отпечаток. Люди срослись с природой. Борясь с ней, они одухотворяли её, считая живым существом, богатым и скупым. Сами они напоминали кряжистые деревья, глубоко пустившие корни в землю, могучие, но бессильные в своей неподвижности.
Цивилизация, завезённая попами и торговцами, не оторвала их от земли, а ещё больше захлестнула мутью суеверий, утверждённых церковью, и водкой. Разбойничья торговля и беспощадные подати ещё усилили бедность.
Люди потеряли больше, чем нашли.
Первое поколение
Cтрада – тяжёлая, ломовая работа, натужные труды и всякого рода лишения, летние работы земледельца, особенно шесть недель жнитва и косьбы, уборка хлеба и покос.
Страда.
Это слово не будит в нас его первоначальный смысл. Но оно точно выражает условия уборки урожая в старое время.
Жаркое солнце потухающего лета словно выливает свой неизрасходованный запас тепла. Земля, перегретая солнечными лучами, обдаёт удушливым паром, от которого кружится голова, от которого ты готов упасть на горячую землю и забыться тяжёлым покоем. Только громадным напряжением воли можно удержаться от этого обморочного состояния. Рожь поспела. Тяжёлые зерна её градом падают на землю, а ведь это – голод. Нужны последние усилия, чтобы спасти эти драгоценные зёрна, дающие жизнь, здоровье, радость. Терпеть, напрячь все силы, но спасти эти зёрна, а усталость и боль пройдут. Они забудутся в тёплой избе зимними вечерами, когда вкусно пахнет свежевыпеченным хлебом.
Эти мысли подгоняли каждого, бьющегося на своей полоске.
Скорей! Скорей!..
Но Варваре Кротовой тяжело. Большой живот не даёт согнуться. Мучительно ломит спину. Временами она чувствует, как мучительно ворочается у неё в животе существо, которому передаются муки материнского организма.
Временами она тяжело падает на землю, закусывает руку зубами