Не зная пощады. Марьяна Сурикова
не зная, чем изгнать из души эту ноющую раздирающую сердце боль.
Зачем только она отдала этот дурацкий медальон, зачем? Я даже не ведьма, у меня не проявлен дар, нет силы, амулет только и может, что защитить меня от прямой физической угрозы, но какой в этом толк? Оставь она его у себя, была бы до сих пор жива. Я бы не задумываясь пожертвовала жизнью ради нее, но сестра рассудила иначе. Отчего так? Я знаю, она любила меня, но в моей жизни не было никакого смысла, а в ее был. Она могла бы стать сильнее этой их Сантаны. Еще вчера я видела, как переменилось отношение сестры к их предводительнице. Если бы ей дали время, она могла бы все изменить!
Сжав руками колени, вонзила в кожу ногти. Знаю, почему она отказалась от борьбы. Из-за него, из-за предателя, вонзившего нож в ее сердце. Она ведь так любила его! Как он посмел? За что? Если бы я могла, если бы только могла сбежать отсюда, то отыскала бы его.
Глубоко вдохнув, я ощутила, как сердце заполняется жгучей яростью. Никогда раньше не испытывала подобной злобы ни к одному человеку в мире. Хотя что я могу знать о злости или ненависти, меня ведь никто никогда не обижал столь сильно, потому что рядом всегда были те, кто обо мне заботился. Арика, милая Арика… Не могу поверить, что ее больше нет. Как теперь бороться с этой пустотой в душе, с этим тягостным чувством одиночества?
От горестных мыслей меня оторвал звук лязгнувшего в замке ключа. Подняв голову, перевела взгляд на окно. За ним уже посветлело, а я даже не заметила, что просидела так всю ночь, а тело затекло от неудобной позы.
В камеру вошел старый инквизитор.
– Вставай, за тобой пришли.
Поднявшись с кровати, я вышла следом за ним в комнату, а потом резко остановилась, узрев знакомую фигуру. Синие глаза равнодушно смотрели словно сквозь меня. Появилось сильнейшее желание кинуться обратно в камеру, но инквизитор уже оттеснил меня от двери, щелкнув замком. Стало очень страшно. Никогда не боялась так ни одного человека в мире, просто мороз пробегал по коже, а пальцы холодели.
– Выйди, Деррик, – велел он пожилому стражу.
Тот почтительно склонился в ответ и поспешно покинул камеру. Я осталась стоять у двери словно приклеенная, а Вильдан прошел к столу и уселся на стул, подняв голову и снова глядя на меня своими ужасными холодными глазами.
– У меня есть к тебе предложение, ведьма.
Я судорожно сглотнула, не в силах ничего ответить.
– Отдай свой амулет, и я подумаю над тем, чтобы помиловать тебя.
Его слова заронили в сердце надежду. Если он меня отпустит, то я смогу отыскать предателя Реналя и найти способ отомстить за сестру. Осторожно выпрямившись, отстранилась от стены, когда вдруг в голове мелькнула совсем иная мысль: «А что, если это обман? Ведь инквизиторы за все это время не пощадили ни одной из восставших ведьм, даже самых юных! Как могу я верить ему, самому жестокому из всех безжалостных охотников?»
С трудом подбирая слова, ответила столь тихо, что Вильдану пришлось слегка склониться над столом, чтобы расслышать ответ:
– Как я могу верить вам?
– Имеешь в виду, что