Чужая игра. Анастастия Енодина
его десять лет назад.
— Ты полубог, это правда? — спросил Золотой Дракон.
— Не знаю, — ответил Лайгон. — Я маг. И не желаю иметь ничего общего с теми мирами, в которых считал себя богом или полубогом.
Он выразительно посмотрел в глядящий на него рыжий глаз, полагая, что Дракон должен смекнуть, что его просьба насчёт посещения Валинкара вряд ли будет удовлетворена.
Золотой Дракон посмотрел на Лайгона серьёзно и от души извинился за причинённое беспокойство:
— Прости, что заставил прибыть сюда. Боюсь, приди я к вам, мог бы снова уснуть на долгое время…
— Да ладно уж… — отмахнулся маг и перешёл к делу, поскольку, как бы то ни было, с драконом они не являлись приятелями, и говорить им было не о чем, как и не было каких-либо приятных совместных воспоминаний: — Чего звал-то?
— Помощи попросить, — честно ответил дракон, и маг удивлённо приподнял бровь, пытаясь задать немой вопрос, и понять, с чего дракон вообще взял, что он сможет и решит во что-то ввязаться. — Однажды ты спас меня, и мы неплохо поболтали. Мне показалось, ты можешь захотеть помочь… — ответил на незаданный вопрос Золотой Дракон.
— Хотелось бы сразу к делу, — поторопил маг, который не мог расслабиться и получать удовольствие от общения, пока было не ясно, к чему всё это.
— Хорошо, я постараюсь вкратце объяснить, — легко согласился дракон. — Скоро сюда прибудет Эйдис и, возможно, у него поучится лучше. Вы с ним как-никак более одного вида, и вам проще понимать друг друга. Не в плане языка, а в плане взаимопонимания.
— Ты говори, — поторопил маг. — Я переспрошу, если что-то не пойму.
Морда едва заметно кивнула и поудобнее улеглась на своих лапах, чтобы быть примерно на одном уровне с собеседником.
— Наверно, тебе известна моя история: как я оказался в том мире, где ты впервые увидел меня, — маг кивнул. — За те годы, что я проспал там, мой мир, называемый Эльхалоном, оказался захвачен…
— Твой мир? — маг ошарашенно глядел в на огромного ящера. — Мир, где полно драконов? Оказался кем-то захвачен?
— Не совсем, конечно, — признал Дракон. — Но большая часть моего мира опустошена каарксами. Они оттесняли людей и прочих созданий ближе к нашей территории, и теперь они практически оказались на границе Энидуна — это пограничная территория, которая прежде была нейтральной и отделяла наши владения от земель прочих созданий. Видишь ли, мне пришлось спасать друидов, и отправиться в их мир. А в то время здесь шла война, — голос ящера стал печальным. — В ней погибло большинство представителей моего рода, — маг угрюмо посмотрел на землю у себя под ногами, мысленно сочувствуя этому огромному крылатому созданию.
Лайгон подумал, что, должно быть, это ужасно, оказаться вырванным из родного мира, а, вернувшись, не узнать его. Он ещё отлично помнил, каково ему было в мире-двойнике, и боялся представить, как бы сложилась его судьба, проторчи он в нём несколько дольше.
— Но