Полный курс НЛП. Боб Г. Боденхамер
с войной. Как сильно это отличается от другой возможной метафоры: «Спорить с ним, все равно что толочь воду в ступе». «Мы долго ходили вокруг центрального вопроса». «Истина была где-то рядом».
Метафоры функционируют как пресуппозиции, так как мы обычно воспринимаем их на метауровнях. Это делает их главным образом неосознанными. Поэтому когда кто-нибудь говорит: «Сейчас я чувствую себя, как будто попал куда-то», – мы можем даже не заметить метафору путешествия, приключения и т. д. Фраза «это вертелось на кончике языка» наводит на мысль о «пространственной» метафоре по отношению к идеям и осмыслению.
Лингвистика сегодня
Гриндер и Бэндлер первоначально разработали метамодель на основе языковых паттернов, которые они услышали и смоделировали у Перлза и Сатир и позднее у Эриксона. Они делали это, используя средства трансформационной грамматики, поэтому в их первой книге «Структура магии» и приведено большое приложение по трансформационной грамматике. В одной из сносок они даже отметили новую область трансформационной грамматики – генеративную семантику.
Фактически, до публикации их книги в 1975 году трансформационная грамматика страдала от того, что Харрис (Harris, 1994) позднее назвал «лингвистическими войнами». Он описал войны в области лингвистики, возникновение в пределах трансформационной грамматики различных «школ» и «смерть» модели интерпретационной грамматики Хомского (Chomsky, 1957, 1965) и генеративной семантики Лакоффа.
Лакофф (Lakoff, 1987) позднее объяснил, почему трансформационная грамматика как лингвистическая модель потерпела неудачу в терминах философского различия между формальным математическим управляемым моделью процессом и способом, посредством которого люди на самом деле мыслят и обрабатывают информацию. Ранее он и другие ученые (Маккоули, Росс и др.) приняли первоначальную точку зрения Ноама Хомского, подразумевающую, что значение, в конечном счете, обнаруживается в основах глубинной структуры, и стали двигаться в этом направлении. Однако чем далее они продвигались, тем больше Хомский отступал от этого, затем перешел в атаку и, в конечном счете, переформулировал трансформационную грамматику так, что полностью удалил глубинную структуру в качестве объясняющего механизма. Он все более и более пытался объяснить все трансформационные правила в терминах механизмов только поверхностной структуры.
Сталкиваясь с все большим и большим количеством проблем в качестве лингвистической модели, трансформационная грамматика, как и генеративная семантика, в конечном счете уступила путь другим теориям и моделям. В 1990-х годах в этой области стали доминировать другие теории, среди которых пространственная грамматика Фауконье (Fauconnier, 1985), в которой он определил ментальное пространство, и когнитивная грамматика Лангакера, подробно изложенная в его двухтомной работе (Langacker, 1987, 1991).
Какое место во всем этом занимает НЛП и метамодель? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны поставить следующие вопросы:
●