Мне так хорошо здесь без тебя. Кортни Маум
аромат духов, которые она приберегала для особых случаев – головокружительная смесь нот бергамота и нероли. Она надела розовую шелковую блузку, широкие брюки из тонкой шерсти и туфли на высоком каблуке. Мне предстояло сообщить ей, что я не только продал «Синего медведя», но и должен теперь лично доставить его в Лондон. Я решил, что сперва надо ее немного подготовить, и начал с комплимента. Я похвалил ее туфли.
– Они старые. – Анна переключилась на пятую передачу.
Я не ожидал, что мы поедем без пробок: времени на сложный разговор у меня почти не оставалось. Я смотрел на пролетающие мимо высотки со спутниковыми тарелками, опасно примостившимися на решетках узких балконов.
– Знаешь, у меня новость. По поводу «Медведя».
– Да? – Анна сбавила скорость, и в ее голосе я почти услышал надежду.
– Я тут на днях встречался с Жюльеном, и… знаешь, это довольно странно… – Я поправил ремень безопасности. – Короче, они… ну, покупатели… хотят, чтобы картину я привез сам. Ну, в Лондон.
На лице у Анны появилось знакомое скептическое выражение – такое она обычно включала, услышав заявление, которое однозначно развалится в суде.
– Жюльен говорит, им это надо по каким-то религиозным убеждениям.
Анна вздохнула:
– Очень странно. Если не сказать абсурдно. А от него вообще когда-нибудь кто-то такое требовал?
– Наверное, нет. – Я смотрел на свои руки. – Я не спрашивал.
– И что ты ответил?
– Ну… они собираются за это доплатить, так что я согласился.
Анна повернулась и посмотрела мне в глаза:
– И сколько?
Я помедлил:
– Тысячу.
Анна расхохоталась.
– Это просто нелепо:
– Плюс все дорожные расходы.
– Ричард, это несерьезно! Ну подумай сам. Ни ты, ни Жюльен этих людей не знаете, и ты собираешься пересечь Ла-Манш, чтобы…
– Я думаю, они уже перевели задаток. Я уверен. Просто… ну, интересно же. Разве нет? Я могу, например, снять фильм про то, как туда ехал.
Анна только фыркнула:
– И когда ты должен везти картину?
– Видишь ли, в этом вся проблема. – Я откашлялся. – Мне придется отлучиться туда из Туссена.
– Прекрасно! – воскликнула Анна. – Эти люди вообще существуют? Или ты их выдумал, чтобы не общаться с моими родителями?
– Жюльен решил, что так будет проще. Там же на пароме рукой подать.
– Ах, Жюльен… Ну конечно.
– Я не знаю, что делать. У меня нет выбора. И я совсем ненадолго! Проеду на пароме, переночую у родителей, отдам картину и сразу вернусь. А хочешь со мной?
– Ну уж нет, спасибо! Шестнадцать часов плыть через Ла-Манш… – Она покачала головой. – А все почему – потому что…
Она не закончила фразу, в этом не было необходимости. Потому что не стоило мне продавать картину.
– В общем, поступай, как знаешь, – сказала в конце концов Анна, перестраиваясь в другой ряд.
Глядя