Поздний развод. Авраам Иегошуа
темно-коричневые глаза его доверчиво глядят на меня, в то время как рот решительно и энергично пережевывает пищу. Может быть, немного быстрее, чем нужно. Он любит этот процесс. Эта энергия, с которой он очищает тарелку, вовсе не значит, что он голоден. Это знак того, что он возбужден. И нервничает. Если это и голод, я бы назвал его энергетическим. Этот же самый феномен я ощутил в себе, когда рос, и именно ему я обязан своим метром восемьюдесятью одним роста. И даже если у меня когда-нибудь появится десять детей, этот славный толстяк, сидящий напротив, всегда будет занимать в моем сердце особое место.
– Хорошо, Гадди, достаточно. Мне надо идти. Меня ждет сегодня сумасшедший день.
Сумасшедший день среди совершенных психов. Одни помешанные.
Но я обещал все эти заботы взять на себя, и я это сделаю, и заниматься этим намерен до самого конца, если только мне дадут такую возможность. Пусть только эта семейка держится от всего подальше, и я вручу им бумагу о разводе стариков со всеми печатями, штампами, подписями, все как положено. Та еще работенка, высший класс. Только не лезьте в это дело, стойте в сторонке и радуйтесь, что кто-то другой разгребает за вас эту кучу дерьма. Предоставьте мне завершить как можно менее болезненно эту патологическую историю, стаж которой уже четыре десятка лет. Вы просто не понимаете еще, как повезло вам в тот момент, когда некий адвокат, женившись, стал членом вашей семьи. Но уж если так вышло, то доверяйте хотя бы ему, тем более что это не стоит вам ни пенса, и расслабьтесь – я и в мыслях не рассчитываю на это хоть когда-нибудь.
– Стоп, Гадди. С тебя достаточно. Опоздаешь в школу. Оставь в желудке хоть немного места для завтрака на первой перемене в десять.
Парнишка и в самом деле взял в привычку съедать больше, чем нужно, особенно когда никто на него не смотрит. Яэль возникает в кухне, полусонная, серая от недосыпания этих последних нескольких дней, для нее это подобно смерти, я встаю с места, обнимаю и целую ее – не потому, что именно этого мне хочется в данную минуту, а чтобы показать – глава семьи на месте.
– Ты на самом деле не хочешь, чтобы я пошла с тобой?
– Абсолютно. Ты только все усложнишь. Как только она тебя увидит, она придумает для себя какую-нибудь новую форму безумия. Со мною она объясняется внятной прозой, с тобой в ней проснется вдохновенный поэт. Ради всего святого, дай мне довершить это дело так, как я это вижу. Почему бы тебе не провести это время со своим отцом? Вы не виделись с ним больше трех лет. Для чего же тогда ты отпросилась с работы? И не забывай, что впереди нас ждет еще пасхальный седер, – так есть ли тебе смысл тратить целый день, таскаясь за мной?
Ну, ладно, я пошел. Если секретарша позвонит, скажи ей, что я уже еду, а она чтобы не отрывала задницы от стула. Да… сначала я встречусь с врачом. Потому что проблема эта не только медицинская, но и правовая тоже. А это что? Что это? В сумке. Витаминная добавка для собаки? Клянусь Господом!.. Хорошо, хорошо, эта псина получит свою добавку. Если бы нашелся такой гений, об этой собаке мог бы быть написан эпос. Если ты в состоянии этого гения отыскать. А ты могла