Двоедушник. Рута Шейл
за немца… А в Труд возвращаться не собирается.
Никакую Таню Казакову Ника, конечно, не помнила. Но мама так увлеченно о ней рассказывала, что уточнять не хотелось. Перечислив многочисленные Танечкины достоинства, вспомнила наконец о более важном:
– А что насчет Ксюши? Есть новости? Ох, беда-то какая… Надо ее родителям позвонить. Сейчас уже, наверное, поздно…
Ника не успела ответить. В дверь постучали. Именно постучали – звонок давным-давно не работал.
Мать взглянула на дочь:
– Ты кого-то ждешь?
– Н-нет…
Ангелина Власовна пошла открывать. Ника осталась за столом и прислушивалась к разговору в прихожей.
– Здравствуй. К Вере? – спросила мама, как показалось Нике, напряженно. Еще и назвала ее этим дурацким именем. Сколько раз из-за этого ссорились.
– К вам. Покажите мне те места, где пропали девушки, – ответил пришедший.
Узнала голос. Еще бы не узнать.
– Ты и сам можешь выяснить, – не то вопрос, не то утверждение.
– Но не так быстро.
– Ну, проходи… – предложила мама. – Игни, верно ведь?
Игни. Ника почувствовала холод в груди. Она согласилась искать свидетелей похищения вместе с ним, но не думала, что это случится так скоро. Да еще ночью.
С Игни… Или Антоном. Хотя, вообще-то, какая разница?
А потом он зашел в кухню, и она сама себе ответила.
Похож. Даже очень. Но не точная копия.
Вообще, если не присматриваться – а Ника мгновенно отвернулась, – то можно спутать. Или в темноте, как тогда, на кладбище. Но если всмотреться (этим она занялась уже потом, когда убедилась, что он на нее не смотрит), то и волосы другие, и нос, и линия скул.
Похожи в целом, но разные в частности. Бывает же…
А высокий какой – можно сказать, высоченный. Наверняка на целую голову выше нее. Хотя, Антон, наверное, такого же роста, но в случае с Игни эта разница воспринималась иначе. Более ощутимо.
Теоретически Ника знала, что люди, страдающие раздвоением личности, способны перевоплощаться до неузнаваемости. И дело вовсе не в том, чтобы сменить старые джинсы на черные кожаные брюки, а пуховик – на байкерскую куртку с заклепками.
Даже не в умении управлять мотоциклом только по ночам.
Игни действительно выглядел по-другому. Смотрел и двигался по-другому. Совсем иначе пахнул.
Последнее невозможно было не заметить. Этот запах Ника уловила еще до того, как увидела самого гостя. Довольно сильный, горький, травянистый. Не поддающийся однозначному определению. Он не был приятным или неприятным. Он вызывал тревогу.
Ангелина Власовна тоже почувствовала. Прежде чем разложить на столе карту города, она приоткрыла форточку.
Это была та самая карта, на которой гадалка показывала места пропажи девочек их родителям. До сих пор карандашные галочки остались.
Игни – Ника решила, что все-таки не Антон, – подошел ближе. Исходящий от него горький аромат стал еще ощутимее.
Из-под ворота куртки виднелся край