Беглые в Новороссии (сборник). Григорий Петрович Данилевский
ударил его в ухо. Левенчук зашатался и уронил шапку.
– А ну, еще! – сказал он, стоя бледный, как был, и выжидая нового удара.
– Бью! Что же? Ну, бью! – крикнул Антропка и опять ударил.
– А ну, еще!
– И еще бью! Вот как!
Антропка ударил еще раз.
– А еще будет?
– Будет и еще! – крикнул Аптропка, свистнувши снова в упорно-терпеливое ухо Харька.
– А! – зарычал в свой черед Левенчук, – теперь и ты уж держись; я тебе покажу, как добрых людей даром бить!..
И, как буря, он кинулся на поварчонка, смял его, как клок сена, сгреб под себя и стал его бить без милосердия по глазам, ушам и по затылку.
На неистовые вопли Антропки сбежалась вся дворня полковника, а мужчины и бабы его выручили.
– Кто это его, кто? – спросил Абдулка, явившись на подмогу другим, уже отливавшим водою до полусмерти избитого Антропку.
– Вот он!
– Кто это?
– А бог его знает кто! – отвечали бабы, указывая на Левенчука, входившего уже в шинок.
Абдулка побежал за ним вдогонку и на бегу, в сенях шинка, спросил собиравшихся косарей:
– Где тут этот разбойник?
– Уж и разбойник! Разбойники – те, что нанимают по два рубля, а расплачиваются по полтиннику! – ответили из толпы.
– Ты бил нашего повара? – запальчиво крикнул Абдулка, вскочив в шинок и с выкатившимися, рассвирепевшими глазами став перед носом Левенчука.
– Я бил. Ну, а ты чего?
Лицо Харька было зелено, губы его дрожали.
– Э, до меня так скоро не доберешься! – крикнул татарин, озираясь по хате, куда уже, чуя грозу, начинали собираться любопытные с надворья.
– Посмотрим!
– Посмотрим!
Абдулка скинул поддевку.
– Выходи на простор, – закричал он, – выходи из хаты на простор!
Конторщик, бежавший сюда, стал было его останавливать.
– Не замай, Савельич, а то и тебе бока намну! – бешено зарычал Абдулка и вышел из хаты, сопровождаемый конторщиком и толпою и на ходу распоясываясь.
– Что это они до тебя? – спросили Харька оставшиеся в хате косари.
Левенчук бросил на стол три целковых.
– Пейте, братцы, за мою душу пейте! – сказал он тоскливо и вышел, также снимая свитку.
Не успел он показаться на дворе, как на него разом накинулись Абдулка, Самуйлик и прежде побитый поварчук.
Первые двое стали его вязать, а озлобленный Антропка схватил полено и стал им бить Харька по чему попало.
Часть косарей приняла сторону Харька.
– Пустите его, что вы, душегубцы! Ведите к барину, если он что сделал, – говорили косари. – Мы и сами пойдем жаловаться: нам расчет не тот дают!
– Нет, не поведем его туда! Тут его живого в землю зароем! – бешено кричал Абдулка, колотя Левенчука.
Мигом Левенчука связали.
– В суд его, в стан! – горланила полковницкая дворня.
Побежали за телегой.
– Еще веревок! – кричал Абдулка. – А! Ты в барский двор ходишь да еще и дерешься! Веревок еще! Повозку скорее!
Привели лошадей,