Беглые в Новороссии (сборник). Григорий Петрович Данилевский
она? – спросил полковник, идя поспешно мимо старухи.
– Там, это я ее заперла на ключ. Еще бы не выскочила к ним сдуру…
– Ну, береги же!
Он вошел в верхнюю комнату, бывшую к стороне ворот, и из-за притолоки окна увидел у ограды целый лагерь. Какие-то верховые явились… Народу было человек триста или более. Одни сидели, другие стояли или ходили кучками, как бы обсуждая, как исполнить затеянное. Трое лестницу какую-то с овчарни тащили. Остальные шли, разместившись по траве; горланили все.
«Вот и поди, живи тут в этой необъятной Новороссии, – мыслил Владимир Алексеевич. – Тут чистую осаду Трои выдержишь; успеют и взять тебя, и ограбить, и убить, пока дашь знать властям хоть весточкой! Думал ли я дожить до этого? А! Вон еще что-то замышляют!..»
Прибежал наверх, запыхавшись, поваренок.
– Что ты, Антропка?
– Конторщик просит кассу в дом внести: неравно вломятся, боится, что растащут.
– Вломятся? В ворота? Что ты!
– Да-с.
– Ты почему думаешь?
– Стало, можно, коли между ними вон беглые ростовские неводчики появились и бунтуют, как бы чего по правде не было, ваше высокоблагородие.
Панчуковский еще раз глянул из-за притолоки. Новая картина открылась перед ним. Овцы его бродили врассыпную без пастухов. Шинкарь откупщика, зная уже нравы таких событий в степях, с еврейскою предусмотрительностью запрягал себе лошадь за хатою шинка. А из двух батрацких изб, спустившись тайком в лощину, бежали вдали, по пути к камышам на Мертвую пятеро батраков, батрачки и мальчишки-табунщики потрусливее, со страху бросив в хатах и барское добро, и свои пожитки.
Панчуковский сошел снова вниз. В кабинете Абдулка быстро заряжал ружье.
– Вот я их! Я их!
И, зарядив, он пошел опять на балкон мезонина. Из толпы через ограду швыряли уже изредка камнями.
– Разойдитесь! – крикнул опять с балкона Абдулка. – Вас обманули; тут никакой девки нет! А плату сполна мы вам вышлем; только усмиритесь и не бунтуйтесь, братцы, вот что!
Град увесистых камней и побранок из толпы ответил на эти слова через стены.
– Так стойте же! – крикнул Абдулка с балкона, приложился из ружья и выпалил.
Чей-то серенький конок заржал, побежал и, на пяти шагах споткнувшись, упал, убитый наповал в голову.
– Ты же говорил, что зарядишь холостым? – спросил, испугавшись, Панчуковский.
– Так им и надо-с! Шельмы, а не люди!
Осаждающие действительно были озадачены выстрелом, кинулись врассыпную и вдали, у хат и овчарен, снова стали собираться кучками. Кто-то громко грозил из толпы, что подожгут овчарни и батрацкие хаты. Другой топором помахивал издали.
«Что тут делать?» – думал полковник, ходя то вверх, то вниз по лестнице дома. Люди наскоро пообедали и ему стали накрывать на стол.
– Есть у ворот сторожа, Абдул?
– Есть, Антропка с собаками караулит; я их с цепи спустил…
– Ну как бы дать знать в стан либо в город? – спросил Панчуковский. – Я-то их не боюсь, да как