Куколки. Джон Уиндем
а наши женщины махали им вслед платками. Когда добровольцы – в том числе и все наши работники – уехали, ферма совершенно опустела и затихла. А через день примчался всадник. Он задержался у нас достаточно долго и успел рассказать о том, что была большая битва, что Люди Зарослей в панике бегут, а несколько их предводителей взяты в плен. Затем он поскакал дальше разносить добрые вести.
В тот же день во двор въехал небольшой отряд. В середине его находились двое пленников, предводители Людей Зарослей.
Я бросил все дела и кинулся смотреть на них. Первое впечатление меня разочаровало. Я ожидал увидеть, как в сказках о Зарослях, существ с двумя головами, или покрытых шерстью, или шестиногих и шестируких. Вместо этого я увидел двух совершенно обыкновенных на первый взгляд людей. Только необычайно грязных и оборванных. Один из них был низкого роста, его светлые волосы висели клочьями, как будто он подрезал их ножом. Но когда я взглянул на второго, то просто остолбенел и не мог оторвать от него глаз, потому что, если одеть его в пристойную одежду и подстричь ему бороду, это был бы вылитый мой отец…
Когда он осадил коня и огляделся, то заметил меня. Сначала он только мельком посмотрел в мою сторону, но потом взгляд его вернулся, и он уставился на меня в упор со странным выражением, которого я не мог понять…
Он открыл было рот, чтобы заговорить, но в этот момент из дома вышли люди посмотреть, что происходит. Среди них находился и мой отец с рукой на перевязи. Я увидел, как он остановился на пороге, рассматривая группу всадников, и тоже заметил человека в седле. Мгновение он, совсем как я, смотрел на него широко открытыми глазами, а потом побледнел, и лицо его стало землисто-серым.
Я быстро перевел взгляд на того человека. Он сидел в седле абсолютно неподвижно, но выражение его лица заставило мое сердце внезапно сжаться. Никогда раньше я не видел такой ненависти: все черты его лица обострились, глаза сверкали, зубы оскалились, как у дикого зверя. Меня как будто обожгло. Это было жуткое откровение, явление чего-то уродливого, ранее мне неизвестного. Оно навсегда запечатлелось в моем мозгу, и я никогда не смог бы его забыть…
Отец с болезненным видом оперся рукой о косяк двери, чтобы не упасть, повернулся и ушел обратно в дом.
Один из людей отряда разрезал веревку, которая стягивала руки пленника. Он спешился, и тогда я увидел, что именно в нем было не так. Стоя, он на восемнадцать дюймов возвышался над всеми остальными, но не потому, что обладал таким крупным телосложением. Если бы он имел нормальные ноги, он был бы ростом с моего отца, пять футов десять дюймов, но его ноги не были нормальными. Они выглядели чудовищно длинными и тонкими. И руки у него тоже были длинные и тонкие. Он походил на получеловека-полупаука…
Сопровождавший дал ему еды и кружку пива. Когда пленник сел на скамью, его костлявые колени оказались почти на уровне плеч. Он жевал хлеб с сыром и цепким взглядом осматривал двор. В это время он снова заметил меня и поманил к себе. Я притворился,