Чёрно-белое небо душевнобольного поэта. Стихотворения. Вячеслав Васильев
смешать его с волнами,
Пока я там, на небе, в рай иль в ад
Иду, не торопясь, за ключарями.
И, если честно, мне неважно где
Я буду вспоминать свой дом и детство.
Мне б только видеть с неба блеск церквей,
Дворцы, Неву и шпиль Адмиралтейства.
На двоих
Она – нема, я – безнадёжно глух.
Мы идеальны только друг для друга.
Мне её сердца не расслышать стук,
Поэтому прикладываю руку
К её груди. О, это волшебство!
Биение прекрасно и степенно.
Она глазами спрашивает: «Что?»,
Я отвечаю: «Ты великолепна!»
Она – нема, я – безнадёжно глух.
Мы друг без друга только лишь калеки.
Я – её голос, а она – мой слух,
Мы – две души, сплетённые навеки.
Она не даст остаться одному.
Она молчит, но это поправимо —
Ведь если слышишь только тишину,
Считаешь её голосом любимой.
«Когда судьба воздаст нам за грехи…»
Когда судьба воздаст нам за грехи,
Привычный метроном изменит ритм.
Поэты умирают от тоски,
Не от паров этилового спирта.
Неважно, с сигаретой или без
Живёшь, но умирать приятней в дымке.
Пусть хвоей убаюкивает лес
И вторит мне молчанием великим.
Дождался смены юный часовой,
Снимает карабин с плеча худого.
И вороны кричат наперебой,
Взывая к подсознанию глухого.
«Привыкла ли ты меня день ото дня…»
Привыкла ли ты меня день ото дня
Встречать в своей жизни? Я счастлив, но беден.
Вдруг Бродский на время покинул меня,
И место его занял ранний Есенин.
Пусть солнце порой обжигает лицо,
Но, в целом, июль этот очень холодный.
Пусть сыплется жизнь, как сквозь пальцы песок,
Я рядом с тобой и безумно доволен
Своею судьбой. Да, под окнами грязь,
На улице тихо – окраина. Всё же
И в горе и в радости громко смеясь,
Я буду искать тебя в каждом прохожем.
От стены до стены
От стены до стены, будто загнанный зверь я хожу.
Далеко до весны. Эта мысль подобна ножу,
Она режет мой мозг, как огромный кусок пирога.
Пусть лютует мороз. Его жизнь и так коротка.
От стены до стены… Внутрь льётся живительный чай.
Нехорошие сны часто душат меня по ночам.
Снова черная тень разлеглась на холодном полу.
Оторвавшись от стен, я свой взгляд подарю потолку.
Затухает луна, с каждым часом всё ближе ко дню.
Сигарета одна, я всё время куда-то звоню.
В светло-синем дыму растворяется мой силуэт,
Я грущу потому, что стал просто хранилищем лет.
От стены до стены. Неизменно, спокойно, без слов.
Я в начале зимы застреваю в руках холодов.
Тёплый свитер, штаны и пальто, что длиной до колен.
Всё