Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды. Александр Архангельский
и это ей очень не нравилось; как профессиональный популист и при этом опытный номенклатурный руководитель, Борис Николаевич внезапно и внеочередно выбивал клин из клана; никто и никогда не знал, на кого и когда падет его монарший гнев. После его ухода из Кремля роли поменялись; теперь публичная политика была заложницей бюрократии; принцип сбережения кадров и сосуществования кланов, от «семьи» до «чекистов», работал вплоть до ареста Ходорковского (25 октября 2003) и распался после протестной отставки главы президентской администрации Волошина (практически тогда же). Началась череда кадровых брожений; внезапно отправлялся в историческое небытие Касьянов, выплывал из нетей Фрадков; отсутствовала четкая схема, никто не знал, как себя вести по отношению к статусным отставникам и как статусные отставники должны вести себя по отношению к власти. А когда номенклатура не знает правил, ей тяжело и грустно становится жить на этом свете. Уж лучше ельцинский произвол, после которого можно было хотя бы уйти в оппозиционную политику, и никто не воспринимал это как предательство.
И вот – новый поворот. Ключевые политические фигуры в системе государственного управления бюрократически переставлены местами, потому что сумма от того – не меняется. Принцип горизонтальной ротации, который до сих пор применялся только к среднему начальствующему составу, распространялся на внутреннее, непубличное звено управления, перенесен вовне, в открытое пространство. А значит, кончилась не только политика; кончились иллюзии, будто бы она когда-нибудь вернется. Так управлять можно лишь в номенклатурном государстве, которое не нанято населением и подотчетно ему в своих ключевых решениях, а поставлено над и вне.
Некоторые основания для такой тактики у нынешней власти имеются. Массовая общественная жизнь только-только зарождается, в неожиданных формах, в бытовой сфере – об этом мы говорили в предыдущей колонке, «Южное Бутово и Северная Страна». Что же до практической политики, то она стала уделом профессиональных циников с одной стороны и пикейных жилетов – с другой; тех, кого всерьез волнуют перестановки в верхних эшелонах власти, так мало, что вроде бы можно с ними не считаться; собака лает, караван идет. Беда только в том, что собака иной раз лает каравану нечто дельное, чутье у нее лучше, чем у верблюда, и об опасности она предупреждает заранее, когда кажется, что все отлично и хватит попусту брехать. И еще в том, что самозамкнутая бюрократическая система, которая не страшится коррекции извне, в виде политических выборов, конкурентной борьбы и проч., рано или поздно перестает работать. Пока вождь не хлестнет кнутом, ни одна проблема не сдвинется с мертвой точки. Будь то проблема гражданства для соотечественников (сколько Путин ее продавливал через свое же ближайшее окружение!); будь то проблема демографическая; будь то выход российских компаний на глобальный рынок; будь то строительство армии; будь то поставки вина. А если главный человек занят другими, не менее важными проблемами