Повернуть время вспять. Рэдклифф
но Тэмми схватила ее за руку.
– Куда тебя распределили? – с раздражением спросила она. – Впрочем, ясное дело, куда.
– В университетскую больницу, – ответила Пирс, опасно сузив глаза.
Затем она демонстративно переплела пальцы с пальцами Уинтер и притянула ее к себе.
– Пойдем отсюда.
Уинтер не могла сдвинуться с места, поскольку толпа сразу занимала любое освободившееся пространство.
– Слушай, я должна… – начала Уинтер.
– Ты все равно быстро отсюда не выберешься, к тому же у тебя лицо опухает, – оборвала ее Пирс.
– Ладно, пойдем.
Им пришлось пробивать себе дорогу еще добрых минут пять, пока они, наконец, не добрались до столов, где разливались напитки. Рядом с ними выстроились огромные кулеры. Пирс набрала лед в две пластиковые чашки и протянула одну из них Уинтер.
– Лучше приложить кубик льда прямо к подбородку и подержать. Синяк у тебя будет приличный.
Уинтер попробовала подвигать челюстью из стороны в сторону и почувствовала напряжение в районе ушей.
– Похоже, мне придется с неделю носить прикусной валик, – вздохнула она.
– Височно-челюстной сустав? – уточнила Пирс.
– Ага, но все не так плохо. Просто время от времени челюсть напоминает мне, что в детстве я слишком часто приземлялась лицом вниз.
– Лазала по деревьям?
Почему-то Пирс было трудно представить, что Уинтер занималась каким-нибудь контактным видом спорта. Скорее уж, теннисом. Эдакая приятная тренировка в загородном клубе, от которой не запачкаешься, а лишь немного вспотеешь, после чего пообедаешь в ресторане с кондиционером. Пирс хорошо это знала, потому что именно так любила проводить время ее мать.
Уинтер рассмеялась, вспомнив, как сильно ей хотелось играть в теннис в юности.
– Нет, каталась на коньках. Меня отвели в секцию в два года. Я столько раз падала на лед лицом, пытаясь выполнить тройной аксель, что сбилась со счета.
– Хотела попасть на Олимпиаду? – Пирс представила Уинтер на катке, рядом стоит тренер, из динамиков льется музыка. Да, это ей подходит.
По голосу чувствовалось, что Пирс ее поддразнивает, но Уинтер почему-то была не против. Она покачала головой.
– Не хотела. Всегда мечтала стать врачом. А ты?
– Тоже почти всегда об этом мечтала, – во взгляде Пирс мелькнула какая-то тень, от чего глаза ее потемнели еще больше. Она посмотрела на свою руку, к которой присохла кровь. – Мне нужно помыться.
Уинтер поняла, что Пирс не хочет обсуждать с ней эту тему.
– Я пойду с тобой. Мне нужно взглянуть на твою губу, когда ты ее промоешь. Возможно, надо будет наложить швы.
– Не думаю.
– Мы решим это после осмотра.
Пирс усмехнулась, несмотря на боль в губе. Она не привыкла отдавать кому-то контроль над ситуацией. Это было не в ее характере и шло вразрез с репутацией, заработанной за последние четыре года. Зная, кто она, окружающие автоматически ждали от нее указаний. Было по-своему приятно сознавать, что кто-то отнесся