Аз воздам. Василий Горъ
что двигаться мне уже ничего не мешало… Приклад, направленный мне в голову, двигался еле-еле, так что поднырнуть под него и ударить ножом под мышку удалось без всяких проблем. Как и достать в длинном, стелющемся по земле выпаде горло начинающего поворачиваться ко мне первого атакующего. Еще двое, отстававшие от своих друзей приблизительно на шаг-полтора, увидеть меня вообще не успели – руки и ноги действовали сами по себе, пока я пыталась понять, что происходит около превратившегося в безумный ветряк Мериона. Даже я, находясь в состоянии джуше, видела его урывками! Взмах левого клинка – отрубленная кисть с автоматом продолжает движение вперед; горло второго нападающего оказывается перечеркнуто тоненькой розовеющей полоской; автомат третьего, поднятый на уровне глаз, лишается ствола. Движение правого клинка с вращением корпуса вокруг своей оси – рука, тянущаяся к спине Деда, отделяется от плеча, а обезглавленное тело ее хозяина все летит и летит вперед… Тут же страшный удар в левое плечо, и я, вращаясь как волчок, успеваю полоснуть ножом по горлу еще одного солдатика, невесть как оказавшегося в пределах досягаемости… И заметить, как с переднего края странной прямоугольной конструкции, выросшей в центре поляны, начинают спрыгивать все новые и новые вооруженные люди…
– Маша, беги!!! – доносится до меня растянутый до невозможности голос Наставника, но выполнить команду у меня почему-то не получается – внезапно слабеют ноги, и я чувствую, как утыкаюсь лицом в колючую до безобразия траву и медленно-медленно теряю сознание…
…Открывать глаза не хотелось. Запахи медикаментов, голоса доброго десятка людей, находящихся поблизости, ощущение жжения в левом плече и груди вдруг слились в одну-единственную мысль о том, что я – полная и законченная дура. Поперлась хрен знает куда без Олежки и, как обычно, вляпавшаяся по самое не балуйся…
– Она в сознании, господин полковник! – голос, раздавшийся справа, заставил меня оторваться от смакования этой сентенции и все-таки приоткрыть веки…
– Ты же вроде говорил, что проваляется еще минут сорок? – удивленно спросил стоящего рядом со мной врача невидимый мне полковник, судя по всему, находившийся где-то у меня за головой.
– У нее что-то не так с реакцией на анестезию… – подал голос толстячок в марлевой повязке, стоящий возле моей правой руки и что-то там делающий…
Я попробовала пошевелиться и вдруг поняла, что не могу. Вообще. И здорово разозлилась…
– Хе, а ведьмочка-то с норовом! – захихикал первый голос… – Дергается…
– Я бы посмотрел на тебя, будь она не привязана! – жизнерадостно хохотнул полковник, и его лицо вдруг возникло за плечом толстяка. – Впрочем, тебе этого знать не положено… Привет, подружка!
– Привет, подружка! – голоском из известной рекламы ответила я. – Где я нахожусь?
– Хе, так она, кажется, хамит? – еще больше развеселился мужик. – Сильна, мать…
– И где мой сын? – внезапно вспомнила