Арабская жена. Таня Валько
я. – Теневой бизнес, торговля порнофильмами.
– Не преувеличивай, – уже гораздо покладистее отвечает он, сбитый с толку.
– Значит, я преувеличиваю?! – кричу я, перепуганная всерьез. – Это ведь незаконно! Это все равно что наркотиками торговать! Глупец, ты что, сесть хочешь?! Хочешь в польскую тюрягу?!
– Доротка, не драматизируй. – Пристыженный, Ахмед пытается обнять меня.
– Не прикасайся ко мне, извращенец! А может, ты уже и с мафией сотрудничаешь? Это ведь их сфера влияния!
– Что, маленький семейный скандальчик? – Изрядно выпивший Метек с глупой улыбкой вваливается в комнату.
– Вот что, Метек, – набрасываюсь на него я. – Я-то думала, что ты умнее, по крайней мере хитрее…
– В чем дело? – Все такой же веселый, он допивает коктейль из липкого стакана.
– Дело в том, что рано или поздно вы попадетесь, потому что ваша деятельность нелегальна.
– Ты преувеличиваешь. – Пренебрежительно махнув рукой, Метек, покачиваясь, выходит. Выходит наверняка для того, чтобы налить себе очередной стаканчик.
– Доротка, на самом деле ты права. – Ахмед смиренно глядит мне в глаза. – Но это временно, для начала. У нас нет заказов, нет прибылей, а ведь жить на что-то надо.
– Но…
– Мы осторожны, никто о нас не пронюхает, потому что все заказы разлетаются быстрее свежих булочек. Рискует пункт видеопроката, а не мы. Вот эта партия – уже последняя. – Он склоняется ко мне и прикасается вспотевшим лбом к моему лицу.
– Надеюсь. – Я потихоньку успокаиваюсь. – И перестань пить!
– Да ведь ты знаешь, что я…
– Тебе это вредно и противоречит твоей религии. Ты сам говорил это. А кроме того, после водки ты становишься совершенно другим человеком, – добавляю я огорченно. – Не тем, которого я знаю и которого люблю.
– Принцесса моя, это больше не повторится, обещаю тебе. – Снова наклонившись, он нежно целует меня, но я чувствую только одно: невыносимую вонь из его рта.
– Ахмед, я возвращаюсь к своим делам и надеюсь, что у нас все снова будет так, как прежде. Обдумай все хорошенько, ладно?
– Пока, Доротка. – Он комично приставляет два пальца ко лбу, будто отдает мне честь.
Ну что ж, не зря опытные люди говорят, что надежда – удел глупцов. Видно, и я тоже из глупцов. Проходят вечера и ночи, а я по-прежнему или одна, или в обществе пьяного мужа, настроенного ко мне враждебно. Он сидит молча и, прищурив глаза, наблюдает за мной, словно знает обо мне что-то скверное. Мне начинает казаться, что лучше, когда его нет рядом. Его присутствие тяготит меня. Не знаю, как так вышло, ведь совсем недавно мы не могли обходиться один без другого, бывало, что разговаривали часами, наслаждаясь обществом друг друга.
– Дорота, ты должна приструнить их. – Это моя мать, не выдержав, решает вмешаться.
– Кого? – Я, как всегда, притворяюсь дурочкой.
– Господи, как ты меня нервируешь этими своими дурацкими переспрашиваниями! Повзрослей наконец. Ты ведь жена и мать. Перестань