Ампутация души. Алексей Качалов
работал, улик нет. Насчет профессионализма – это да. Знали, что Никодим как раз ушел в дальнюю деревню соборовать кого-то, да там и заночевал. К тому ж отключили электричество и телефон перерезали. Я как сердцем чуял, вот и пошел глянуть на церковь. А темнота, не видно ни зги, только слышно как решетку пилят. Я встрял было, да только слышу, как один другому говорит: «Замочи, мол, этого». Кто их знает, могут и грохнуть. Ну я и сбежал, потому как не пил тогда. А пьяный я бы показал им еще. Ну пока до города добежал, пока ментов нашел – смылись воры.
Но выяснилось еще кое-что. Сняв иконы, воры эти святотатствовать не закончили. То ли приспичило уж так сильно, то ли съел чего накануне, а может и специально. Короче, наложил один из них прямо посреди церкви кучу. Менты долго бродили вокруг эдакого вещдока, не зная как к нему подступиться. С одной стороны, вроде как улика, а с другой – дерьмо дерьмом. Что с ним делать – не брать же тест на ДНК, да и не было тогда такого. Ну наши деревенские тут же заявили, что никто, кроме заезжего святотатца такого наворотить не смог бы. Наверняка та же бригада работала, что и месяц назад в райцентре. Только тогда обнаглевшие воры оставили на алтаре пустую бутылку портвейна, ну точно издевались. Они в тот год вообще много церквей обчистили.
Помню, покойный Ксенофонтыч приезжал – хороший следователь был, старой закалки, и все ворчал: «Ну никакой зацепки, все чисто. Ни следов, ни пальцев – в перчатках работают, хм. Насмотрелись, сволочи, видаков – все по всем правилам делают, комар носа не подточит, все замели. Профи, мать их за ногу. То ли дело раньше. Нет, не тот уголовник пошел, с закавыкой».
Ну побродил-побродил, в церкву зашел, перед Христом на распятии встал и говорит: «До чего дошли – в церкви гадят. Экую кучу наворотили, гады. Издеваются, а ты, ты все прощаешь. Тебя в левый глаз бьют, а ты правый подставляешь. Не, устарели твои понятия, перестраиваться пора, иначе не выживешь. Один раз воскрес, так заново распнут. Такие уж у нас времена, товарищ Бог, перестройка, мать ее!»
Так и уехали ни с чем. Сказали до утра ничего не трогать. А я-то думаю: Никодим вернется, как увидит что посреди церкви лежит… Взял лопату, хотел все это дело выкинуть. Тоже к Христу подхожу и говорю: «И что же это Ты позволяешь так себя грабить? Вот сволочь! Он же ведь непросто в церкви нагадил – он в душу Тебе нагадил! Он ведь не только над Тобой, но и над нами изгаляется. Если уж себе помочь не можешь, так хоть нам помоги, успокой душу!»
Ну и пошел к куче, а темно. Так и вляпался. Вот сволочи, думаю, еще подтиркой прикрыли… И тут вспомнил я как менты ругались, что отпечатков пальцев нигде нет, в перчатках сволочи работают, и словно осенило: А подтирался-то он, чай поди не в перчатках!
Картина смешная, наверно, была: стою в куче дерьма с подтиркой в руке и ору: «Пальцы!». В общем, в жутком восторге пребываю. Потом про меня анекдот сочинили, мол, Скипидарычу сам Бог послал вещдок. Ну а тогда взяли бумажку на экспертизу – и точно, отпечатки пальцев на ней были. Ну а дальше – дело техники. Пальчики эти оказались в картотеке.