Море волнуется – раз. Юлия Комольцева
спокойной душой увлеклась ужином.
– А как же диета? – пожурил Митька, издалека разглядевший на ее тарелке огромный бифштекс. – Здрасте, девочки.
– Здрасте, мальчики, – по традиции откликнулась Сонька, а Тамара молча кивнула, тщательно пережевывая.
Процесс был приостановлен трезвоном мобильного. Томка чертыхнулась сквозь зубы, включила телефон и неразборчиво поинтересовалась:
– Чего адо?
– Ты заболела? – испугались на том конце провода.
– Я эм! Я эбе щас Сою ам.
– Не надо Соню «ам»! – в притворном ужасе взмолился Митька. – Ограничься уж бифштексом!
Сонька выразительно скривилась, демонстрируя, что шутка не удалась, и взяла у подруги трубку.
– Лад, это ты, что ль? Ты где?
– В институте, где же еще? А что у вас там происходит?
– Мы ужинаем, – коротко пояснила Сонька, – ты забыла, мы сегодня договаривались в «Богатырях» посидеть.
– Не знаю, о чем вы там договаривались, я зачет сдаю!
– В семь часов вечера?! – подивилась Соня. Мало того, что Ладка работала, как прокаженная, так еще до сих пор училась! Хотя еще в школе было известно, что Сонькины родители всем трем помогут поступить на юрфак, Ладка неожиданно воспротивилась и возжелала самостоятельности.
И только три года спустя нашла себя – так это принято называть.
И Сонька, и Тамара через подобные поиски тоже прошли, вполне подругу одобряли, но настаивали, что во всем должна быть мера.
Одно дело – самостоятельный выбор, и совсем другое – полный отказ от поддержки. Родители, конечно, все без исключения зануды, но без них трудно. А насколько трудно – этого ни Соня, ни Томка не рискнули узнать. А Ладка вот рисковала. Жила на одну зарплату медсестры!
Подруги восхищались ее героизмом, а Митька неизменно кривился и называл это не чем иным, как гордыней, которую надо вовремя смирять.
Гордая Ладка на том конце провода требовала Тамару.
– Я у нее попросить кое-что хотела!
– У меня попроси, – разрешила Сонька. – Что такое есть у Томки, чего нет у меня?
Они всю жизнь ревновали Ладку друг к другу и соперничали за ее внимание. До смешного доходило. Как в песочнице у закадычных приятелей: «Возьми мой совочек, мой лучше!»
– Мне палатка нужна, – наконец, призналась Ладка, – одноместная. У Томки точно есть, я знаю, она еще в поход ее брала. Помнишь, в десятом классе?
– Вспомнила бабушка первый поцелуй! – довольно расхохоталась Сонька. – Ту палатку давным-давно моль слопала! А у меня новенькая, поклонник один подарил на двадцать третье февраля.
– Смешно, – криво усмехнулся сидевший рядом Митька, и Томка, обиженно фыркнув, отвернулась в другую сторону.
– Так что? Точно есть? – спросила Лада. – Я тогда к тебе завтра заеду. Все, извини, профессор поужинал, идет меня мучить. Пока.
Сонька задумчиво поскребла трубкой висок.
– Не приедет? – спросила Тамара, расправившись к тому времени с мясом.
Подруга помотала головой и рассказала про палатку.
– Зачем