Забытые сказы оренбургских и уральских казаков. Александр Чиненков
не коснулся и угас, будто водой с небес его полили.
– Так что это – колдовство или кара небесная? – поинтересовался Семён. – Ведь у нас всё было хорошо, когда у соседей скотина дохла.
– То-то и удивительно, – теребя бороду, буркнул отец. – Хочешь – думай на Варвару худо, а хочешь… Ничего понять не могу, кругом идёт головушка моя.
– А что, если её в станицу свезти? – предложил Прохор. – Заведём в церковь, там всё и прояснится. Ежели ведьма Варвара наша, то перед ликами святыми всё и прояснится.
– Сомневаюсь в том, – покачал недоверчиво головой Пётр. – После пожара мы как её пытали? Образа на стене лобызать заставляли. И что с того? Целовала, крестилась, молитвы читала… И хвост у неё не вырос, и копыта на ногах не появились.
– В избе одно, а вот в церкви, – хмурясь, пробубнил отец, – в церкви святости больше. Вот только Варвару сейчас везти в станицу не можно. Соседи наши бывшие уже поди про нас столько наговорили, что семь вёрст до небес! Боюсь я, прибьют люди девку нашу, как только в станице объявимся.
Отец и сыновья помолчали.
– А что, если батюшку сюда, в хутор, привезти? – предложил Семён. – Пущай с собою причиндалы разные прихватит, чтоб бесов из Варвары вытрясти, ежели эдакие в ней окажутся.
Отец выпрямился и одобрительно посмотрел на младшего сына.
– Молодец! – похвалил он его. – Мы с Прохором и Петром в станицу, а ты остаёшься за хозяйством и сестрой приглядывать. Глаз с неё не спускай ни на минуточку!
Как только отец и старшие братья уехали в станицу, Семён обратился к сестре:
– Ты уж не серчай на меня, Варварушка, но я запру тебя в избе под замок. Мне надо в лесу черенки для лопат и граблей из дубняка вырубить.
– Не хочу под замком сидеть! – рассердилась девушка. – Если боишься одну меня оставлять, то с собой бери.
Семён на мгновение задумался, а потом сказал:
– Нет, не могу с собой взять, не взыщи уж. Сама слыхала, отец строго-настрого запретил тебя со двора отпускать, так что…
– Ладно, запирай, – согласилась девушка. – То работать бы на дворе пришлось, а раз порешил меня взаперти держать, значит хорошо высплюсь.
Варвара осталась одна. Почувствовав себя полноправной хозяйкой, она вытерла пыль, подмела пол и, присев на отцовскую кровать, решила отдохнуть.
После пожара на хуторе жизнь Варвары вошла в обычную колею. Целыми днями она работала во дворе по хозяйству под бдительным присмотром кого-нибудь из братьев. А вечером ложилась спать в избе. Отец больше не «дозволял» ей спать на сеновале или в саду под яблоней. Зеркальце тоже куда-то подевалось. Варвара хорошо помнила, что когда ложилась спешно в постель, положила его под подушку. Но при обыске отец не нашёл его…
В обвинения соседей, называвших её ведьмой, Варвара не верила. А ещё больше она не верила в их сказки про её ночные похождения в их дворах. Этого просто не могло быть. Но почему соседи твердили про зеркальце в руках ведьмы?…
«А ведь зеркальце колдовское, – вспомнила вдруг