Хроники Реликта. Том I. Василий Головачев
Городом и выжег все тени жарким дыханием ядерного ада.
– Святослав!.. – прошептал Грехов похолодевшими губами. – Святослав…
А город сотрясался, вибрировал, стонал, качались полупрозрачные стены «зданий», растрескиваясь под аккомпанемент сатанинского грохота и скрежета, низкий гул взрыва расползался ущельями улиц, свистящими вихрями пролетали над Городом паутины. Пурпурный грибообразный смерч возносился к небу. Яркий, веселый и страшный смерч…
Грехов сделал шаг, и в это время из стаи паутин над головой выпал серый призрак, устремился к нему. На один миг необычайная глубина раскрылась перед Греховым. Словно распахнулись врата в иной мир, в совершенно чуждый ему мир иной гармонии… Вселенная качнулась и закружилась вокруг него… Последнее, что он почувствовал в преддверии забвения, – удивленный взгляд. Потом был короткий полет, мелькнул и остался в стороне Город, приблизились скалы, и его бережно опустили на рыжую почву. Призрак взмыл вверх и исчез, а от скалы вдруг отделился металлический гигант и направился к нему. Робот-охранитель.
– Диего… – прошептал Грехов, борясь с рыданием. – Святослава… нет…
– Диего Вирт ушел в Город, – отозвался голос Молчанова. – За вами… так он сказал… Безумству храбрых поем мы песню… Герои… Гибнем, как мухи в паутине… К чему?.. А потом нас начинают спасать серые призраки…
Но Грехов уже не слушал Молчанова. Он смотрел на Город. Ждал. Он знал, что, если Диего не вернется через час, он пойдет за ним точно так же…
Над Городом вставало алое сияние, перечеркнутое черным дымным столбом. Странную белую метель гнал ветер из Города, пока Грехов не понял, что это летят паутины.
– Надо найти убежище, – пробормотал Молчанов. – Здесь стоять небезопасно…
– Тогда Диего нас может не найти, – ответил безжизненным голосом Габриэль и вдруг почувствовал, что над ним смыкается тьма.
Как сквозь толстый слой ваты, донесся чей-то знакомый голос:
– Габриэль!
– Диего, – прошептал Грехов. – Вернулся!..
Часть третья. Посвящение в истину. Габриэль
На Земле
Молочно-белая со светящимися прожилками стена бесшумно раскололась и выпустила двоих в голубоватых халатах: высокого мужчину с властным лицом и полную женщину с виноватым выражением глаз.
– Что? – глухо спросил Диего Вирт, делая шаг из ниши.
Мужчина окинул его цепким взглядом, узнал, кивнул и прошел мимо. Женщина приостановилась.
– У него афазия… психологический шок. Это не опасно, но лечиться нужно долго. Земля, голубое небо, голубые озера… Или чарианский санаторий.
– На Чаре он уже был… после катастрофы. Больше года…
– Мария, – окликнул из-за поворота старший врач.
Женщина ободряюще улыбнулась и ушла.
– Так, – пробормотал Диего. Поймал себя на том, что повторяет слова и жесты Сташевского, и помрачнел. Сташевского нет. Ему не нужна уже никакая медицина – ни земная, ни чарианская… Барельеф на стене Героев… Стереопортрет