Хроники Реликта. Том I. Василий Головачев
вдруг пригодится моя помощь… Молчанова я оставил с роботом-охранителем… Успел пройти, наверное, с полкилометра, когда увидел летящего призрака… Вернулся. Вот, пожалуй, и все…
– А что делал призрак потом?
– Улетел к Городу. А спасательный модуль нашел нас только через пять часов.
– Любопытно, – тихо сказал Сергиенко, переглядываясь с Квециньским. – Это не первый случай такого рода. Паутины нападают, охраняя Город, а серые призраки спасают людей. Почему?
– Может, кое-что нам пояснит сам Грехов, – сказал Банглин, – когда поправится. А вообще, с таким положением дел мириться нельзя. Надо подключить все крупнейшие лаборатории проблем контакта, физические институты, объявить широкое обсуждение возникших затруднений среди специалистов…
– Лишь бы не признаваться в поражении, – дернув щекой, сказал Кротас. – Не слишком ли дорого мы платим ради познания?
– Я пойду? – сказал Диего Вирт, чувствуя себя лишним.
– Да-да, пожалуйста.
В зале после его ухода некоторое время длилось молчание. Потом Сергиенко исподлобья взглянул на зло прищурившегося Кротаса и усмехнулся.
– А ты, Нат, ты лично способен признаться в своем бессилии перед этой планетой? Перед теми, кто бросил нам этот странный вызов? Можешь ответить?
– Я-то? – переспросил Кротас. – Я-то способен, я на многое способен… Вы посылаете людей на разведку нового, неизведанного, но не считаетесь виновными, если они встречаются с опасностью и гибнут. Спасатели же не имеют права погибать там, где ждут их помощи. И если они все-таки гибнут, то виноват я. Виноват в том, что не предусмотрел, не смог предусмотреть всего, посылая их в спасательный рейд…
– Утрируешь, Нат. – Банглин поморщился. – Разве мы ищем виноватых? Существуют какие-то методы разрешения тех противоречий, которые мы испытываем с изучением цивилизации Тартара. Просто мы не нашли этих методов, поэтому так велик риск в познании, как ты говоришь, нового, неизведанного. Неужели отступим?
– Предположим, нет. Но какой ценой? Снова жизни товарищей?
Холодный огонь сверкнул в глазах Банглина, но говорить он ничего не стал. Слева от них сработали системы обзора, и с высоты пяти тысяч километров открылся вид на ровный белесый сфероид Тартара.
Диего Вирт стоял на смотровой площадке станции приема трансгалактических кораблей и смотрел на яркую желтую звезду в правой полусфере площадки. Это было Солнце. Он не один раз возвращался из дальних полетов, видел десятки других светил, более могучих, яростных и, наоборот, багровых и тихих, как потухающий костер, но Солнце волновало его по-иному, смотреть на него было приятно и радостно, потому что Солнце – это уже Земля, это запахи и тепло родного дома.
– Идем, Диего, – окликнул его Шелгунов.
Вирт с сожалением оторвал взгляд от черного «небосвода» с искристой полосой Млечного Пути.
– В отдел? – спросил Шелгунов уже в коридоре, поблескивая в полутьме круглыми зоркими глазами.
– Сначала отправлю Габриэля.
– Лечцентр