Раскол в радикальной журналистике шестидесятых годов. Аким Волынский
тон, подслащенный редкими аккордами дешевого либерализма, Громека с большою стремительностью отражает несправедливый и незаслуженный полемический удар. Он всегда доказывал, что нигилизм есть только орудие, а не цель. Он всегда горячо проповедывал, что есть заповедная черта, которую журналисты не должны переступать под страхом «погубить начатое дело и отдать его в жертву реакции». Преданный делу свободы, он не мог быть умерен в своей борьбе с деятелями печати, которые не умеют разрешать свою задачу надлежащим образом. Каждый неосторожный шаг, каждое лишнее движение пугает и волнует его и, стоя между двух огней, «между пылом передовых застрельщиков движения и тяжелой артиллерией консерваторов», он не мог не возбуждать против себя неудовольствие всех партий[12].
Так воевали сотрудники «Отечественных Записок» с радикальными деятелями русской печати. Но при этом, как мы уже сказали, увлекшись дурным примером, солидный журнал заводит у себя легкое подобие осуждаемого им самим «Свистка» и в ряде статей выражает свое порицание литературному и жизненному нигилизму. П. Прогрессистов всеми силами старается натянуть на себя шутовскую маску, свиснуть оригинальными стихами, хлеснуть Чернышевского ехидным издевательством. Но надо сказать правду, подражательная сатира «Отечественных Записок», при отсутствии в её творцах непосредственной веселости и того разгульного, своеобразно артистического темперамента, который может сделать завлекательным для публики даже балаганный фарс, далеко отстает от комических представлений «Современника», с их раздражающим, распущенным смехом, с блестками яркого литературного таланта среди беспорядочных груд беспринципного юмористического хлама. В сатире «Отечественных Записок» не было вдохновения, внезапных вспышек обличительного творчества, того, что может ошеломить, изумить, взволновать читательское воображение, не было удалой решимости яростно шельмовать на глазах толпы самые громкия репутации, самые прославленные имена. Скользя по готовым ритмам, прилаживая старые формы к случайным сатирическим комбинациям и перезванивая чужими рифмами, фельетонисты «Отечественных Записок» делали совершенно мертвое, бесцельное дело, никого не задевающее, никого никуда не увлекающее. В сатире «Современника», при всей её разнузданности, яри всем её хищном цинизме и наездническом произволе в набегах и экзекуциях, была самобытная сила, кружившая голову своими неожиданными проявлениями. Несправедливая и наглая, она, тем не менее, представляет крупное литературное явление, с которым необходимо считаться при изучении судеб русской литературы. её влияние мы видим и доныне в хлыщеватых приемах некоторых писателей, ищущих дешевого успеха в толпе, готовой аплодировать бойкому зубоскальству и принимать за талант всякое откровенное и дерзкое паясничество. Сатира «Отечественных Записок» – эта бледная тень сатиры «Современника» – не оставила по себе никакого следа, никакого влияния.
Пылкия речи Громеки,
«Отечественные Записки», 1862 г., Сентябрь,