Там, где нас нет. Михаил Успенский
И сделал, уж постарался, лицо глупое-глупое, так что даже глаза из голубых стали пустые и прозрачные.
Беломор поглядел в эту пустоту с последней надеждой, потом похоронил ее там и махнул рукой.
– Вижу, что у тебя в уме закостенело все от бездумья! Не обойтись нам нынче без Мозголомной Браги – только наутро уж не плачь!
«Как славно тупорогим-то прикинуться – непременно все, что желается, получишь!» – похвалил себя Жихарь.
Мозголомная Брага жила в прозрачном сосуде и была такая крепкая, что даже ужас. Она не то что из живота – прямо изо рта бросилась в голову и стала кидаться там из стороны в сторону, ломая умственные подпорки и укрепы. Каждое слово, изреченное Беломором, она тут же подхватывала и укладывала, словно кирпичик, на нужное место.
Жихарь не стерпел и согласился на все сразу.
– Поломаем Колесо Кармы! – рычал он. – Заплещем Змею Мировому все бельма Полуденной Росой! И пасть порвем! И время выпрямим! Эх, всех убью, один останусь!
– Вот и молодец, вот и умница, – приговаривал старик.
Ободренный похвалой, богатырь наклонился к Беломору и таинственным образом спросил:
– Дедушка, да ты знаешь ли, кто я?
И, не дождавшись ответа, отправился врать. Тут и Беломору настал черед охать, ахать и дивиться. В самых страшных и ложных местах своего рассказа Жихарь даже хватал кудесника за плечо – не грохнулся бы старый с лавки от испуга.
– Ножки, говоришь, были по колено в серебре, а ручки по локоть в золоте? – не верил Беломор.
– Ага, а во лбу – светлый месяц, по затылку же – ясные звезды!
– И куда же оно все делось?
– Злые люди ободрали, – заныл Жихарь. – Сироту всякий норовит обидеть…
– Тебя обидишь, – хмыкнул старец.
– Дедушка, – не унимался Жихарь. – А где же мой народ, родня-то моя вся где?
– А не было – ты их сам себе придумал.
– Нет, не придумал! Нет, не придумал! Я проверял – все соседи на месте, даже партизане, а моего племени нет, чужие люди кругом живут…
– Вот видишь. – Беломор решил обратить Жихаревы домыслы себе на пользу. – Это ОНИ у тебя все отняли!
И во гневе указал долгим пальцем в самый темный угол избы.
– Кто? – Жихарь грозно уставился в обвиненное место, ища обрести там своих грозных обидчиков и немедля покарать. Но в углу было темно и пусто, трепетал один клочок набитой пылью паутины, а сам паук, должно быть, давным-давно подался отсюда, где ловить ему было решительно нечего.
– Культяпый Мироед всех съел! – объявил старец.
– Как же так? – растерялся Жихарь. – Такая большая была земля… Как это в песне-то поется… А, хоть три года скачи, ни до какого царства не доскачешь… А народу-то, народу!
– Вот Мироед с вашего края прикусывать и начал, – сказал Беломор. – Скоро и до всего остального доберется… Но ты ведь ему воспрепятствуешь, так?
– Истинно так! Истинно так! – подхватил Жихарь и начал воевать тут же, не покидая избы. Заговорили горшки, замелькали ухваты. Чучела под потолком от страха