Дело Дантона. Сценическая хроника.. Станислава Пшибышевская
имя производит эффект слабого электрического разряда.
ПЕЧАТНИК. Факт есть факт: стоит ему захворать, как революция замедляет свой бег и начинает спотыкаться.
СТУДЕНТ (пылко). Это человек исключительный. Лишь его разум способен охватить ситуацию целиком, притом под каждым углом зрения. К тому же он чист.
КАМЕНЩИК. Вот-вот. А вообще, кто умник, тот и вор…
ПЕЧАТНИК (шепотом). Как «Человек Десятого Августа»…[7]
Блондин негодует.
КАМЕНЩИК. …а зачастую еще и предатель. Покамест ему одному и можно взаправду доверять.
СТУДЕНТ. Он правит лучше, чем лучший из королей. Однако о диктатуре даже не помышляет!
БЛОНДИН (угрожающе). Пусть только попробует! Но он свое дело уже сделал, друзья мои.
СТУДЕНТ. Ты спятил?!
ИНВАЛИД. Да, так и есть! Вот и Шометт[8] говорит, что это человек конченый. И он совершенно прав!
БЛОНДИН. Революция давно завершена. Сейчас Республике необходимы мир и свобода, а он затягивает войну, затягивает террор, лишает народ сил и мужества…
ПЕЧАТНИК. Эге, да это выученик Дантоновой школы!
ИНВАЛИД. Тупица! Все ровно наоборот. Робеспьер годился, пока довольно было мягких средств. Но сегодня нужна энергия! Сегодня требуются средства радикальные, которых он боится, а не то контрреволюцией заразится вся страна, как уже заражен Конвент…
БЛОНДИН. Предпочитаю школу Дантона школе Эбера! Это вы, предатели, изводите нас голодом! Вот они, ваши радикальные средства!
Лезет в драку. Внимание отвлекает полицейский отряд с приговоренным. Конвою необходимо пройти в переулок, путь в который преграждают ожидающие в очереди. Конвой вынужден остановиться, очередь расступается с трудом, более сильные отталкивают тех, кто послабее.
(Тихо). Вы только посмотрите. Какой в этом смысл? И дня не проходит, чтобы они кого-нибудь не уводили. От одной мысли об этой нескончаемой публичной бойне уже тошно! Почему ваш Комитет не положит этому конец?
ФРАНТ. Эй, а это еще кто?
Жандармы не обращают на вопросы внимания.
ИНВАЛИД. Скажите-ка, кто это?
СОЛДАТ. Эмигрант, а вам-то что за дело?
ШПИК (подходит). Что нам за дело до спасения Отечества, да? Что нам за дело?
ИНТЕЛЛЕКТУАЛ. Это что ж, пешком для разнообразия?
СОЛДАТ. Коли он один, так чего ж его везти? Он здоров, идти может.
ШПИК. Разумеется, в один-то конец может. А вот с обратной дорогой посложней… Что, господин граф? Обратно – пешочком?
Два-три человека смеются, но тут же умолкают, не получив поддержки.
МУЖЧИНА B. А почему бы и нет? Голову эдак под мышку – и вперед!
Конвой продвигается.
СЮЗОН (с дрожью в голосе). О Господи… такой хорошенький… бедняжка!
Добродушные смешки, но в целом настроение неприязненное. Конвой проходит.
ДАМА. О да, воистину скорбное зрелище…
СТУДЕНТ.
То есть Дантон, получивший это прозвище в связи с участием в событиях 10 августа 1792 г., когда народ штурмом взял дворец Тюильри и сверг монархию во Франции.
Пьер Гаспар Шометт (1763–1794) – деятель Великой французской революции, видный член Парижской коммуны 1792 г. Выступал как против Робеспьера, так и против Дантона; убежденный сторонник террора. Казнен вместе с эбертистами.