Спокойных дней не будет. Книга IV. Пока смерть не разлучит. Виктория Ближевская
стаканами в руках и прервала его пасмурные размышления. Он следил, прищурившись, как она вступает в воду, как скрываются в кипящих пузырьках тонкие лодыжки, изящные колени…
– Перестань пялиться на меня, как на наложницу.
– Хочу и пялюсь, – в тон ей грубовато ответил Илья, принимая высокий стакан дымчатого стекла. – Это цикута?
– Пока только лимонад. Мария готовит мне его по вечерам, потому что утром я страшно хочу пить.
Илья сделал большой глоток, сморщился и поискал глазами, куда бы пристроить эту гадость.
– Жуткая кислятина!
Соня опорожнила залпом свой стакан, отобрала у него недопитый лимонад и поставила на бортик.
– Если мучает жажда, то лучше всего пить кислое.
– Ты еще будешь учить меня пить! – повысив голос, Илья обхватил ее за талию и привлек к себе.
– Почему бы и нет? У меня тоже есть чему поучиться!
Она рассмеялась, заиграла золотистыми переливами голоса и стремительно поцеловала, и на этот раз вкус лайма вовсе не показался ему отвратительным.
– На чем мы остановились? – с придыханием спросила она и облизнула губы.
– На том, что я великолепен…
В его голосе послышалась неприкрытая ирония, и Соня неодобрительно покачала головой, отгоняя его желчные мысли.
– Ты не просто великолепен… И я готова доказать тебе это прямо сейчас.
Она тряхнула выбившимися черными прядями и в ее глазах заплясали коварные чертики. А он подумал, что если таблетка уже подействовала, то стоит только потянуть ее на себя… Но при мысли, что можно взять ее прямо здесь, как Венеру в пенном прибое, сердце предательски засбоило, и он вытолкнул ее руку на поверхность и строго покачал головой, отказавшись от своего желания.
– Я не хочу, Соня.
Она вопросительно приподняла бровь, подозревая, что он лжет, но объяснений не последовало.
– Со мной что-то не так?
– С тобой всегда все так. Просто не сейчас и не здесь.
– Как скажешь.
Соня на удивление легко смирилась и принялась рассматривать свою руку с обручальным кольцом, покачивающуюся на поверхности воды. Минуты шли одна за другой, и он, наконец, позволил себе расслабиться и даже попытался задремать, пока она снова не нарушила тишину.
– О чем ты думаешь, милый?
– Ни о чем конкретном, – процедил он сквозь зубы, еще надеясь, что можно не открывать глаза и плыть по невидимому течению, не выдергивая из потока времени мысли и ощущения.
Она вздохнула, обиженная отговоркой и не желающая понять, что он почти не погрешил против истины, наслаждаясь водой, спокойствием и ее присутствием. Но даже с закрытыми глазами Илья почти физически ощущал, что она неотступно следит за ним и вот-вот заговорит.
– Если бы ты родился два-три тысячелетия назад, когда не было заводов и банков, что бы ты делал?
– Ну ты даешь! –