Обреченная. Элизабет Силвер
о нем не слышала, – сказала я, снова глянув на Нэнси Рэй. – Я слышала, что он в Коста-Рике.
– В Канаде.
– В Канаде, – повторила я, все еще глядя на Нэнси. – Хорошо. Отлично. Вас свела Марлин?
– Марлин? – Адвокат рассмеялся, отрицательно мотая головой. – Нет. Она не знает, где он.
– Конечно, – кивнула я и села. – Откуда ей знать?
– Мне просто показалось, что чего-то не хватает, когда я читал стенограмму, – сказал Стэнстед. – И я нашел его.
Он почти жаждал одобрения. Гордость за проделанную работу вне рамок бесплатных должностных обязанностей в фирме. И я была уже готова подарить ему десяток роз и веночек, когда к двери подошла Нэнси Рэй.
– Ноа, прошу вас! – чуть ли не взмолился Оливер. – Как часто вы общались с ним?
Я не ответила.
– Ноа? – повторил он мое имя.
– Три раза, – сказала я. – Я говорила с ним три раза.
– Три раза? – повторил адвокат. – Попробуйте еще раз.
Господи, он все не отставал! Я думала, что англичане чуть пассивнее, чем мы. Ключи на поясе Нэнси Рэй болтались, как у корпоративной уборщицы. Металлическое звяканье, когда она искала нужный ключ, отдавалось в моей кабинке.
– Понимаете, я мимолетно познакомилась с отцом перед судом, и, честно говоря, именно в этом настоящая причина смерти Сары, – сказала я. – Нормально?
– Извините?
– Забудьте, Олли. Вы никогда больше не встретитесь с этим человеком. Поверьте мне.
– Что вы имеете в виду под настоящей причиной смерти Сары?
– Руки, – скомандовала Нэнси Рэй, как раз вовремя нашедшая нужный ключ. Она отворила окошечко размером в четыре на десять дюймов. Величиной оно было как щель для писем. Я встала, подошла к двери спиной и, как раненая птица, просунула свои костлявые пальцы в отверстие сзади, и металлические браслеты снова украсили мои запястья. Оливер не сводил с меня глаз в течение всего этого процесса, не шевелясь.
– Ноа. Пожалуйста. Ответьте мне.
– Незачем. Вы уже знаете все, что вам нужно знать.
Глава 5
Именно в тот безумный вечер вторника в 2002 году начались телефонные звонки. Больше недели (причем точно в 18.00 во вторник, среду и четверг) мою квартиру затопляла лавина морального разложения. Его стоны увлажняли телефонные линии, как зараза, передающаяся половым путем. Вихри ураганного подчинения сочились сквозь дырочки на телефонной трубке, в какие-то секунды прерываясь короткими гудками. Я брала трубку, и прежде чем успевала спросить, кто это (Фельдшер Номер Раз? Энди Хоскинс? Райга? Шуточки моего братца?), трубку бросали.
После первого звонка я почти и не задавалась этими вопросами. Честно говоря, даже после второго. Только после третьего я немного забеспокоилась. Я верила, даже после всего, что предшествовало моему заключению, в честь и доверие – два качества, которые не соответствуют моему нынешнему положению. Кто бы мне ни звонил, он (или она) кого-то искал и не понимал, что набирает не тот номер. Я думала, что этот человек перестанет, когда перестанет. Он не преследует никого, он просто кого-то ищет, а у меня номер