Легенды о Шагающем камне. Курс выживания для наблюдателя. Сен Сейно Весто
движения» республики.
И тогда Москва с уникальной в ее практике добросовестностью начинает помнить цену каждому сказанному слову.
А правительственные ТВ еще раньше получают строжайшие установки следить за языком и не допустить утечки в эфир в любом вероятном контексте четырех выражений: повстанцы, оппозиция, сопротивление и партизаны. Партизаны, как все знают, бывают лишь с достаточно московскими фамилиями12 и служат вечной памятью и чем-то там еще о героической борьбе конкретных отцов за неизбежное скорое светлое будущее – и борются они только против поработителей – с другими фамилиями. Наступает момент, когда свое место, правда, уже не без сорванных обертонов, занимают рассуждения о некоем очередном
– межконтинентальном исламском халифате. Само упоминание «исламский» не могло не отдаться нужным откликом в сердце всякого руссиянина: это то, чего он не хочет сам. Если он еще вслух где-нибудь скажет: это то, с чем воюют где-то на юге, у него могут начаться проблемы, причем уже на официальном уровне – любое начальство понимает, что тогда очень скоро можно иметь дело со всем исламским миром, а такого уже не захочет никто в здравом уме. Поэтому Москва начинает хитрить: на юге ведется какая-то почти для всех абстрактная борьба с неким абстрактным «партизаном-террористом», но требуемый положительный отзыв теперь в населении получен.
Но уже «халифат» и остальное из той же серии не предназначались для послушного населения. Упоминание вполне конкретной империи зла, возросшей из семени оставленной без присмотра, свободной республики Ичкерии, было предназначено для ушей непробиваемых ООН и Вашингтона. У всех у них свои самые серьезные счеты к международному злу – и теперь точно того же отклика нужно было добиться от них.
Ирак, пробовавший на всех поплевывать, не выдержал даже нескольких лет выражения неудовольствия на лице ООН – Чеченская республика, с разбомбленной экономикой, выпотрошенная, стоит лишь ей дать выскользнуть из-под любящего, но строгого ока Москвы, так ни от кого и не дождавшейся благодарности, обернется трагедией для всего прогрессивного человечества.
В такие аргументы в ООН поверит лишь сам представитель Москвы и подконтрольное население, да и то только потому, что им так скажут. Президент п. н. и рад бы дать свободу инсургентам, да не позволяет элементарное чувство ответственности перед остальным мировым сообществом, глубокая обеспокоенность по поводу судеб цивилизации.
Однако чувство ответственности президента одним лишь ООН не исчерпывается. Как выясняется, оно по крайней мере включает в себя еще и республику Каганата (с чем-то еще до Территории Урала),
– которые затем будут «раскачаны» империей зла.
Правильнее было бы сказать, что они давно уже «раскачаны», и, надо думать, без участия трансцендентных
от саксонского partisan,