Море писем не читает. Мария Анатольевна Куралёва
как он старается.
И вот, наконец, наступил седьмой класс. Прошло пару недель сентября, как Олеся подошла к нашей парте на перемене и сообщила мне интересную новость.
– Слушай, в танцевальной студии, где я сейчас занимаюсь, объявлен набор! Занятия начнутся с октября. Ты ещё не надумала? – весело сказала белокурая девчонка, облокотившись на столешницу.
– Это что – тушь? – скептически заметила я, всматриваясь в ярко-подведённые ресницы подруги.
– Ну да, – довольно кивнула та.
– А не рано?
– Ты сейчас напоминаешь мне мою маму. Давай по делу: ты хотя бы попробуй прийти.
– Ну, не знаю… – застенчиво улыбалась я.
– Там классные тренеры! Тебе понравится, вот увидишь. Будет здорово вместе ходить. Всё, сегодня же после школы идём вместе. И никаких отговорок! – с этими словами Олеся, грациозно взмахнув хвостом, покинула класс.
Я старалась не смотреть на Артура, делая вид, что что-то перечитываю в учебнике литературы. Но его пристальный взгляд так и ощущался, оставляя на коже лица огненную дыру. Спустя пару минут молчания он заговорил.
– Ты, правда, пойдёшь?
– Наверное… Ну, то есть, я ещё не решила…
– Но ты хочешь?!
– Ну, да… Было бы неплохо сходить туда.
– А как же музыка?
– Слушай, Артур… я давно хотела сказать… Просто случай не подворачивался… Я…
– Так, все по местам, урок начался! – крикнула учительница, когда прозвенел звонок. Артур кинул на меня подозрительный взгляд и уткнулся в тетрадь. Я поняла, что разговор не закончен, и всё самое сложное предстоит впереди.
Наверное, я самый отвратительный друг на свете. Не могу найти нужных слов, когда человеку плохо. Язык словно каменеет. Бросаю, когда нужна. Но как же чертовски сложно стали мне даваться занятия скрипкой. Мне было стыдно, до безумия и отвращения к себе стыдно за то, что я ухожу в столь неподходящий момент. И я знала, как важны для Артура эти занятия, но, пожалуй, думала только о себе. Терпение заканчивалось уже давно, и сейчас оно достигло своего апогея.
После уроков он ждал меня на крыльце школы, и едва я вышла в тот день, Артур тут же начал один из самых важных разговоров для него.
– Что ты решила? Уходишь с Лесей?
– Да, наверное…
– Наверное? Что же на счёт скрипки?! – голубые глаза Артура горели, наливаясь киноварью.
– Честно говоря… Я больше не хочу заниматься скрипкой. Прости, пожалуйста, ты только не обижайся.
Он не сводил с меня взгляда, словно убеждаясь в искренности брошенных мною слов. Ох, чёрт, как же сложно они дались!
– Ну что, готова? – показалась Олеся.
– Да, сейчас, подожди меня. Артур, просто пойми, я…
– Я понял. Удачи, – сухо буркнул он, а затем, резко развернувшись, поплёлся в сторону дома.
Всего пара слов, а сколько же ножевых ранений они нанесли мне в грудь.
«Понял»
«Удачи»
Как