Судьбы дорога. Леонид Васильев
Богданов, хватит вам парни греметь у пустой бочки, быстренько едем в ресторан, закажем столик, отметим знакомство с героем войны.
Застолье в ресторане длилось допоздна, в обнимку пели песни, шутили.
Уазик, оставляя за собой шлейф из опавших листьев, мчится домой. Семен, держа руль, обмотанный синей изолентой, и, не оставляя из виду серую ленту асфальта, излагает мысли своей жизненной позиции.
– Понимаешь, Толя, без друзей в нашей работе просто не обойтись. Вот, захожу я к начальнику, а он мне с порога начинает допрос: «Сколько протоколов составил на браконьеров, сколько новых кормушек сделал, солонцов, галечников, порхалищ для боровой дичи, сколько веников да сена наготовил оленям да лосям? Что-то я не вижу отчета по учету пернатой дичи?..» И так далее. У егерей объем работы большой, без техники не обойтись, не справиться. Как без нее отстреливать лицензионные виды зверей, добывать пушнину и прочее. Другие егеря пользуются мотоциклами, а придут дожди, холода, эти охотники простужаются, болеют. Мне машину – вездеход помогли собрать друзья. Гаишник Аркадий Иванович раздобыл списанный на металлолом вот этот аппарат, на него восстановил документы, а запчасти собирали по всему району. С горючим тоже проблем нет, снабжает Геннадий Богданов. Они же помогают вести отстрел животных, иногда сутками пропадаем в лесу.
– Хорошие у тебя друзья, нужные, – согласился капитан, – народная мудрость гласит: «Не имей сто рублей – а имей сто друзей». Эта мудрость актуальна во все времена.
– Есть еще и другая мудрость: «Не имей сто рублей в облигациях – а имей сто друзей в организациях».
Анатолий, пребывая в прекрасном настроении, смотрит в боковое стекло, радуясь краскам лесного пейзажа. Возле дороги низина густо заполнена частоколом высоченных молодых сосен, они, словно раскаленными стрелами воткнувшись в землю, покачивают оперением на ветру. Всюду ощущается стойкий запах увядающих трав, грибов. Анатолий вспоминает: «Мать белые грибы сушила в русской печи на противне. В доме пахло горячим белым хлебом. А вообще, взять бы в руки краски – масляные или акварель, да нарисовать всю эту красоту для любования».
Анатолий все острее ощущает влечение к краскам, конечно пейзажи можно запечатлеть на цветную фотопленку, но это все не то. Там, в Афганистане, офицер Воробейчик рисовал портреты сослуживцев карандашом, сходство получалось, но живопись – это удел талантов.
От размышлений Анатолия отвлек Семен.
– Скоро наступит сезон охоты на копытных, придется попотеть. Труднее всего охотиться по глубокому снегу, оденешь маскировочный халат и идешь тропить зверя. За день так упахтаешься, что из последних сил волочишься домой.
Егерь вдруг рассмеялся, а капитан любопытно глянул на товарища.
– У нас на работе случай был, – рассказывал Семен, – один из наших промысловиков привез на лошади сдавать отстрелянного лося. Подъехал к складу, перетаскал тушу на весы, а кладовщик, наблюдавший за ним, говорит: «Уважаемый, что это у твоего лося передних ноги – три, а задних, в которых мяса много больше – одна». Мужик, краснея, отвечал: «Я его таким