Новик, невольник, казак. Степан Кулик
мунди! Лист в лесу спрятанный, волк в ночи крадущийся… Ворон над падалью кружит… Кровь Ирода на челе Иудином… Трах-тибидох… трах-трах…
Нести подобную ахинею я мог бы часами, не сложнее, чем на экзамене без подготовки отвечать на вопросы. Главное – уверенный тон и взгляд. Не понадобилось, кормщик сломался раньше. Взвыл дурным голосом и отшатнулся.
– Василий! Забери его! Не губи душу! Я всё скажу! Богородицей клянусь, типун мне на язык…
А я чего. Колхоз дело добровольное. Сам так сам… Но не удержался. Нагнулся к уху Типуна и произнес трагически:
– Внемли, несчастный мудрость Пифагора Самосского! Ибо он первый доказал, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы… А посему, Пифагоровы штаны на все стороны равны!
– Я не нарочно! – завопил тот. – Василий! Смилуйся! Там на носу, в одном из бочонков… который крестом помечен. Там не порох. Посмотри… Но я не собирался умолчать об этом. Всего лишь хотел кошевому о тайном поведать. Чтобы побольше за свою жизнь предложить. Клянусь честью святой Девы Марии! Типун мне на язык…
– Верю… – Кормчий был нам еще нужен. Так что стоило поберечь его рассудок. А то скоро слюни со страху пускать начнет и под себя ходить. Переборщил слегка. Не учел глубину суеверия здешних людей. Тем более тех, кто и сами понимают, что грешны. Кто-кто, а они в ад совершенно не торопятся.
Подействовало. Типун угомонился, только глаза таращил и молитву шептал. Остальные разбойники тоже перекрестились, теперь поглядывая на меня с явным опасением.
Полупуд же тем временем прошел на нос байдака, отодвинул несколько бочонков, а один взял в руки.
– Есть крест… – объявил громко. – Вот только открывать мне его не хочется. Опасаюсь, как бы сокрытая в нем тайна весь байдак на щепки не разнесла.
Я взглянул на разбойника. Тот заметно успокоился и не походил на человека, прощающегося с жизнью.
– Это вряд ли…
Полупуд посмотрел на меня и кивнул. Похоже, реноме провидца пристало ко мне намертво. Потом просунул кончик ножа под ободок и стал сбивать его. А когда металлический обруч уступил, поддел крышку и откупорил бочонок. Заглянул внутрь и удивленно вздел брови.
– Ключ…
– Какой ключ? – я не сразу понял, что запорожец имел в виду. А когда дошло, Василий уже сунул руку внутрь и достал оттуда большущий, как у всем известного деревянного Буратино, ключ.
На мгновение даже показалось, что золотой. Но нет… Обычный, бронзовый. Просто сделанный недавно и еще не успевший потемнеть.
– А вот какую дверь он отпирает, не знает никто, вот те крест святой… – перекрестился кормчий. – Даже Ворон, типун мне на язык. Только тот, кто атаману его вручил, и тот – кому мы взялись груз доставить.
– Это понятно… – Я поднял глаза к небу. – Ну что ж, Искандер-ага далеко, а вот своего Иуду, что басурманам оружие и ключи шлет, мы за вымя непременно пощупаем.
Кормщик, который давно запамятовал, что они сами перед грозой назвали имя заказчика, только икнул. А Полупуд, наоборот, осклабился и