Перстень Вандеи. Александр Ралот
бросилась к старцу, чтобы приложиться к его руке. Со стороны казалось, что большая и дружная семья вдруг разом обрела своего, много лет отсутствовавшего отца.
***
Московская дружина плотным кольцом окружила великий город. Марфа оказалась права. Началась длительная осада. Иоанн более не желал отправлять на гибель своих людей. Город штурмом не брал. Но доставку провианта в Новгород, как по суху, так и по воде перекрыл напрочь.
В некогда богатом хлебосольном городе еда закончилась. То там, то тут слышалось страшное слово – голод. Марфа убеждала горожан как могла.
– Вот погодите, родимые. Потерпите малость. Осень наша дождливая, да холодная уже не за горами. Москвичи треклятые разом сгинут в болотах нашенских непроходимых. Однако в тот год осень выпала на редкость тёплая да сухая, дождей не было. Ранних морозов тоже. Подводы с едой и оружием для московского воинства приходили регулярно, без какого либо промедления.
Новый посадник Феодосий молился с утра до ночи. Марфа велела раздавать скудные пайки из своих собственных запасов. Пропадала целыми днями у могилы мужа, прося у него совета.
Глава 4
Первыми не выдержали бабы. Кричали, что нет более мочи слушать плач голодных детишек. Она хотела в очередной раз выступить с лобного места. Ударили в вечевой колокол. Однако, впервые за многие годы, её слушать не стали. Измученные новгородцы велели ей замолчать.
Марфа не ушла с помоста. Она прилюдно упала на колени перед голодной толпой и стала молить о последней и решительной битве. Некогда гордая и уверенная в себе правительница своим прилюдным унижением смогла-таки вызвать некоторое смятение у новгородцев. Однако измученные и голодные воины могли надеяться только на чудо. Увы, оно не случилось. Войска князя Иоанна тоже устали стоять под стенами древнего города. Всем им хотелось побыстрее оказаться дома. А посему дрались московиты с особым ожесточением и, конечно же, одержали победу, теперь уже окончательную.
***
Князь Иоанн во главе своей дружины въехал в поверженный город.
Новгородцы, собравшиеся на площади, безмолвствовали.
– Вы же все русские люди, православные. Отчего объявляю всем вам, никакой мести от меня не последует.
От мятежного города мне потребна только одна жертва и вы все знаете, о ком я говорю.
На лобное место доставили Марфу.
– Подданной князя Иоанна не буду. Умираю гражданкою новгородскою!
Князь, не слезая с коня, жестом подозвал к себе воеводу.
– Вези её в белокаменную, там разберёмся. Да, ещё вот что: сбрось с колокольни этот колокол вечевой. Его тоже в Москву.
Толпа вытолкнула вперёд старца Феодосия.
Посадник кряхтя встал на колени, протянул князю серебряные ключи от врат вольного города. Слезы градом катились из глаз старца.
– Государь Новгорода теперича ты. – Он хотел ещё что-то добавить, но княжеская стража оттеснила его от Иоанна. После слов бывшего правителя города толпа сначала