Гандикап – павлиний хвост. (Сборник рассказов). Евгений Жироухов
с походкой, как утка, с боку на бок, фигура бригадира. Он подошел – и сразу с места в карьер принялся ругаться непонятно на кого: – К хренам собачьим такие работники нужны. Вшестером за два часа не могут машину загрузить. Шиш, мы такими темпами что-то на бригаду заработаем. Придется от вас одного на склад стройматериалов перекинуть. Давай, Валер, ты, что ли. Скидывай свой фартук и скоренько дуй туда… – Да как же мы тут с дедом вдвоем! – вспылил Иванов. – Специально, что ли, измываешься? – Не бузи, ну тебя в задницу, – спокойно отозвался Самошкин. – Затоптать меня хочешь – не выйдет! – Иванов оскалил зубы, точно готовая к обороне собака.
Самошкин дождался, когда Чичахов, переодевшись, направился к складу стройматериалов, и двинулся следом за его спиной, как будто ведя под конвоем.
В стылом холоде металлической полубочки склада стройматериалов погрузка и в самом деле почти не двигалась. Кузов ЗИЛа был заполнен мешками с цементом лишь на треть, водитель машины, видимо, сомлевший от ожидания, спал, похрапывая, в кабине.
Грузчики выковыривали мешки из рухнувшего штабеля, вдвоем подкидывали мешок на плечо третьего и тот по крутому дощатому трапу поднимался на кузов. Двое носили, двое грузили и двое голыми руками, то и дело матерясь и дуя на замерзшие пальцы, выдирали мешки из кучи. – Завскладом, зараза, не разрешает с другого штабеля брать, – замученным голосом объяснил Федотов, глядя, как Валерка Чичахов в рукавицах пытается ухватить угол бумажного мешка. – Подмочило их еще с лета, они и сцементировались друг с дружкой. Ну, будто каменную стенку пальцами расковыриваем. – А бригадир говорит, что вы тут ползаете, как мухи, – с кряхтеньем сказал Чичахов. – Ну, у него, конечно, только его братья да кумы работают, а остальные – дармоеды и сачки… – А чего вон додумались на своем совете бригады – звенья ввести, – подхватывая на плечо мешок, возмущенно добавил Брагин, когда-то запойный, а теперь серьезный, семейный мужик, очень ревниво относившийся к своему заработку. – Каждому звену – своя специализация. Это ж с ума сойти, какая будет несправедливость…
Чичахов выпрямился и сказал неуверенным голосом: – Ребят, а может, вправду бригадира переизбрать. Чтобы все было по справедливости…Вот Иванова…Николая, например, избрать… – Во, точно! – обрадованно взмахнул кулаком Федотов. – А то меня уже заклеймили злостным прогульщиком. Бригадир, если еще больше оборзеет, так вообще вытурит с работы и все мои восемь северных надбавок – коту под хвост…
Максимыч, философ-молчун, но в бригаде человек уважаемый, устав держать на весу мешок, дожидаясь когда Федотов подставит под него свое плечо, перебил любившего поразглагольствовать и поорать просто так в пустоту оратора: – Давай в бригадиры твою родную бабушку выберем. Ставь плечо, черт, руки уж опухли!.. – Федотов впопыхах подхватил мешок и, видимо, неловко, жестким углом придавил себе ключицу, не докричал последнюю фразу, ойкнул и пошатнулся. – Стоять, Зорька, стоять. – Максимыч быстро среагировал,