Тюльпанная лихорадка. Дебора Моггак
Корнелис посмотрел на тарелку. – Мы всю неделю едим рыбу. На прошлой неделе, если не ошибаюсь, было то же самое. Боюсь, скоро у нас вырастут плавники. – Он рассмеялся. – Когда-то наша земля покоилась на дне моря – хочешь, чтобы мы вернулись в родную стихию?
– Господин, – возразила служанка, – я думала, вы любите рыбу. Это ваш любимый лещ. – Она кивнула на Софию. – Хозяйка приготовила его с черносливом, как вам нравится.
Он повернулся к жене:
– А как насчет куска свинины? Любовь моя, сходи завтра к мяснику, пока мы еще не покрылись чешуей, как водные жители.
Мария фыркнула – не то от смеха, не то из презрения – и вернулась в кухню. Наглость! С тех пор как ушел Карел, их лакей, прислуга совсем отбилась от рук. Надо поговорить об этом с женой.
София ничего не ела. Разглядывая свой бокал, она произнесла:
– Я не хочу, чтобы этот художник появлялся в нашем доме.
– Что?
– Не хочу, чтобы он приходил. И рисовал наш портрет.
Он уставился на нее:
– Но почему?
– Это опасно, – ответила София.
– Опасно?
– Мы просто… потакаем своему тщеславию.
– А чему потакаешь ты, любовь моя, когда к тебе приходит портниха?
– Это совсем другое дело…
– Сколько часов ты тратишь на примерки, вертясь перед зеркалом? – Корнелис перегнулся через стол и погладил жену по руке. – И я этому очень рад, дорогая, потому что твоя красота заставляет сильнее биться мое старое сердечко. Вот почему я хочу запечатлеть ее на полотне.
София теребила бахрому на скатерти.
– Но это очень дорого. Восемьдесят флоринов…
– Разве я не могу тратить деньги так, как хочу?
– Восемьдесят флоринов – многомесячный заработок какого-нибудь плотника. – Она задумалась. – Или моряка.
– С каких пор тебя волнуют такие вещи?
– Художник мне не нравится, – помолчав, произнесла София.
– По-моему, он приятный человек.
Она подняла голову, ее лицо покраснело.
– Нет, он мне не нравится – у него наглый вид.
– Что ж, если он тебе действительно не по вкусу, я расплачусь с ним и найму другого. – Корнелису хотелось сделать жене приятное. – Есть Николас Элиаз или Томас Кайзер. Правда, у них много заказов, так что придется немного подождать. Мы можем обратиться даже к Рембрандту ван Рейну, но он заламывает такие цены, что их с трудом потянет даже мой кошелек.
Корнелис с облегчением принялся за еду. Значит, вот в чем дело. Женщины – странные существа со множеством причуд. Они устроены сложнее мужчин. Как коробочки с секретом: здесь надо что-то нажать, там повернуть, и только тогда поймешь, чего они хотят.
Корнелис обожал свою жену. Порой, когда он видел ее при свечах, у него перехватывало дыхание от ее красоты. Она была его светом, радостью, опорой. Корнелис считал жену чудом, потому что она вернула его к жизни в тот момент, когда он уже потерял надежду. Спасла его так же, как он спас ее, хотя в другом смысле.
Корнелис