Малиновый запах надежды. Наталья Калинина
протянула:
– Ну, ты шустра-а! Скромница наша. Когда успела с Лазариным познакомиться?
– С кем?
– С Тимом.
А я, в свою очередь, удивилась:
– Так ты его знаешь? А почему молчала?
– Ну, кто его не знает, «звезду» нашу, – засмеялась моя соседка. И не было понятно, произнесла ли она слово «звезда» с отрицательным оттенком или, наоборот, с положительным. – Первый парень на деревне, то есть в нашем универе. Половина девчонок по нему с ума сходит.
– И что же в нем пол-института девчонок находят? Он совсем не красавец! – скептически сморщила я нос.
Внешне Тим был абсолютно не в моем вкусе. Мое внимание привлек бы парень с по-мальчишески мягкими чертами лица, копной светло-русых волос и небесно-голубыми глазами, чем-то похожий на Леонардо Ди Каприо. Ничего общего с подобным типажом мой новый знакомый не имел. Разве что глаза у него были чистого синего цвета, как утреннее море.
– Ну, кто-то находит его очень даже привлекательным, – ухмыльнулась Марина. Ее забавлял наш разговор. Возможно, потому, что она привыкла слышать о Тиме лишь восхищенные отзывы. – Думаю, что увлекаются им «за компанию» и в дань «моде». Хотя, если быть справедливой, харизмы и таланта Лазарину не занимать. Впрочем, как-нибудь сама поймешь.
Что имела в виду Марина, я узнала немного позже.
В нашем университете в начале октября был устроен концерт по случаю Дня учителя. Я не любила вечера студенческой самодеятельности. В педагогическом училище, помнится, тоже проходили подобные представления, на которые я поначалу ходила, а потом перестала – наскучило. Я бы не пошла и на тот концерт, но в последний момент меня уговорила сокурсница.
Представление было так себе: занудная торжественная речь, частушки, несмешные сценки. Я скучала, но моей приятельнице нравилось. Я высидела больше половины и, не выдержав, шепнула сокурснице, что собираюсь уйти.
– Как? Сашка… – огорчилась та столь искренне, что мне стало неудобно.
– Ну ладно, не уйду. Только выйду в туалет, хорошо?
В вестибюле было прохладно. Я присела на подоконник, чтобы с наслаждением подышать свежим воздухом, который после душной атмосферы битком набитого актового зала показался по-особенному вкусным. Таким вкусным бывает воздух накануне Нового года, только с примесью мандаринового аромата.
– Привет! – вдруг окликнули меня.
Я недовольно оглянулась на того, кто помешал моему уединению, и без особого энтузиазма поздоровалась:
– Салют.
– Что-то ты не в настроении, – заметил Тим, присаживаясь рядом со мной на подоконник.
– Да нет, почему же… В настроении. А вот концерт скучный. Мне не нравится.
– И чем же он тебе не нравится? – продолжал с улыбкой допытываться Тим.
«И что в нем харизматичного?» – подумалось мне. Напротив, он казался прилипчивым: ну разве не видит, что не настроена я разговаривать?
– Частушками! – выпалила я. – Терпеть не могу частушки, все эти «ой-люли-люли…». Неужели ничего новей придумать