Дамба. Никто, кроме нас. Николай Александрович Старинщиков
сами. – Мигель тоже поднялся. – Допустим, возбудим мы дело, а дальше-то что? Их след давно простыл! Вы забыли, на чём они приехали? Водная полиция должна бы заниматься подобными делами. Но, сами понимаете, нет у нас такой всеобъемлющей структуры.
– Вот и поговорили! – Осадчий, оглядываясь, уже направлялся к двери. – Структуры. Разделение территорий, подследственность. Это всего лишь попытка скрыть преступление от учёта. А ты как думаешь, Николай Тимофеич?
– Аналогично, – ответил Шубин. – Это сокрытие преступления. Чиновники не хотят работать.
Мигель стоял на своем: живы, здоровы, даже не ранены. Если возбуждать дело, то по признакам хулиганства.
– Мало ли дураков на свете, – добавил он. – Решили, может, развлечься.
– На них, может, не один покойник висит! – Шубин был вне себя.
Осадчий в дверях остановился и произнёс:
– Мы все-таки надеемся…
Мигель кивал в ответ, словно лошадь на водопое. Надейтесь! Как на осеннюю слякоть…
Посетители вышли из кабинета и стали спускаться вниз. Кивнув дежурному, вышли на улицу, сели в машину и поехали к дамбе. Под колесами хлюпали остатки жидкого снега. По обочинам лежала белая пелена. Вот тебе и лето. Вот тебе и «вода зацвела».
– Ну и погода, – бормотал Осадчий, крутя баранкой на перекрёстке.
Шубин глядел перед собой, бормоча. Погода дрянь. И климат такой же. А люди – гады! Приспособленцы! Конъюнктурщики!
– Шкуры, – перечислял он, не желая останавливаться. – Бывало, задержишь за грабёж касатика, а его, не поверишь, – под подписку о невыезде. Естественно, только его и видели.
– Я не служил в вашей системе, не знал, как у вас эти проблемы решаются, но чтобы так. Даже не верится. Такое ощущение, что всем до лампочки.
– По барабану… Он же сказал, что мы живы. Это он намекнул, чтобы мы радовались… Чтобы нос не казали на реку…
– Да-а-а…
– Для принятия решения всего десять дней полагается. Им же не раскрыть его никогда…
Тимофеич замолчал. Язык устал говорить об одном и том же. Хорошо, что хоть вытребовали для себя служебное оружие. У обоих за пазухой теперь висели пистолеты «ТТ» с двумя снаряженными обоймами, а на ремнях – специальные устройства «Удар». Говорят, подобный хим-дым лошадь валит. В качестве дополнения к «Ударам» купили две маски – на случай газовой атаки.
В отношении оружия Тимофеич сильно сомневался. Дадут по башке – пистолет не успеешь вынуть, не то что затвор передернуть. Было такое уже и не раз.
– Слушай, давай заедем тут к одному, – предложил вдруг Осадчий. – Как раз по дороге будет.
– Кто такой?
– Служили вместе. Давно не виделись, – ответил Осадчий.
Глава 8
Вася Шеблонский сидел у себя в кабинете, когда к нему вошло несколько парней. На круглых физиономиях – ни одной морщинки. Здоровые, словно кони, морды кирпича просят. Парни прикрыли дверь на задвижку, сгрудились