Система пожаротушения. Петр Романенко
Зозо-грузин.
– Где он?
– В туалете.
– Калёнов… Где Калёнов?
– Где-то здесь, в туалете, наверное.
– Предупреждаю – покрывать никого не буду; я не хочу вылететь с работы, у нас работать больше негде. Вон в 26-й палате одного нет; не знаю, что делать, наверное, доложу.
За неоднократное нарушение установленного порядка выписывали из санатория с соответствующей записью в медицинской книжке.
Опоздавшие и загулявшие отдыхающие попадали в корпус через окна первого этажа, которые по такому случаю проживающими там не запирались.
Через 15 минут после ухода медсестры окно распахнулось, и в комнату ввалился какой-то джентльмен. Недоумённо оглядевшись, он направился к кровати Павла и свалился на неё. Было понятно, что он собирается отойти ко сну. Павел оторопел.
– Э! Ты кто? Это моя кровать.
– Гвардии старший лейтенант Кочетов; извините, я немного не в форме. – В подтверждение этого он выразительно икнул. – Но кровать эта моя, я прекрасно помню – деревянная, рядом тумбочка, два полотенца; так что я дико извиняюсь.
– Ну, это просто из «С лёгким паром», – изумился Павел. – В какой ты комнате живёшь?
– В 26-й.
– А это 15-я.
Было уже далеко за полночь, когда Павел справился с гвардии старшим лейтенантом – отвел его на второй этаж в свою комнату.
Павел понимал Кочетова, который долго сидел где-то в лесу; нет, не на дереве, а под деревом, неся боевое дежурство, и сейчас вырвался на волю к людям – обалдел от свободы. Он вспомнил Кочетова. Это старший лейтенант из читинской дивизии, прицельщик. Ромов однажды ездил туда на сборы. Старший лейтенант Кочетов демонстрировал технологию прицеливания и новые приборы. Ромов прицеливание не знал, но понимал, что прицельщик отсчитывает определённое количество импульсов и вводит их в полётное задание. Делать это было нелегко – нужно уловить и выделить среди шумов эти импульсы. Кочетов был лучший прицельщик. Перед прицеливанием он выпивал стакан спирта; все чувства и ощущения обострялись, и он прицеливал ракету лучше всех – это отмечали все комиссии, которые периодически проводили контроль прицеливания.
На следующий день решили пойти на танцы. Был новый заезд, приехали новые женщины, поэтому надо было произвести разведку и рекогносцировку. Танцы проходили в большом просторном зале. Были и открытые площадки, но они ещё не были готовы к сезону.
Вошли в зал; он был залит морем света, гремела музыка. Павел не любил полумрак на танцах – он не всегда был уместен. А здесь как раз всё правильно. Женщины пришли в дорогих нарядах, красивые, ароматные – им надо было показать и наряды, и себя, и посмотреть на других. Много света – это то, что надо. Женщин было много. Павел невольно вспомнил того фермера, который после тяжких трудов приехал отдохнуть на море. Увидев с балкона отеля пляж и сотни женщин на нём, он простонал.
– Во, блин! Приехал отдохнуть, а тут работы непочатый край!
Похожие мысли теснились и в голове у Павла, он так же подумал. И вот он увидел в конце