Последняя охота Петра Андреича. Повесть. Вячеслав Борисович Репин
возведенные в этот ранг, – уже с утра затягивала плотная дымка. Туман, всползающий к верхушкам холмов, согласно местной примете, был всегда к похолоданию.
Входная дверь ударила. На пороге вырос председатель с тюком сена.
– Ах вот ты где, Андреич! А я тебе названиваю, названиваю всё утро. Ухо скоро отсохнет.
Дякин был вспарен и красен. Глаза виновато шныряли по сторонам. Таким он бывал с перепою, когда получал нагоняй от жены, сварливой хохлушки.
– На работе я. Где мне еще быть?
Сгрузив в прихожей свой тюк, Дякин спросил:
Ты насчет послезавтра?
Узнал чего нового?
– Узнать-то узнал… – Дякин удрученно засопел и вмиг превратился в невысокого, жалкого старикана; он подошел к письменному столу и стал зачем-то шуровать выдвижными ящиками. – Генерал, значит, из штаба. Каких-то этих войск, ну как их?.. Летит, Андреич, на собственном самолете. Но ты послушай, Пётр Андреич! – По имени-отчеству Дякин обращался к Звеногову в редких случаях. – Звонил я, значит, Поликарпычу, командиру части. Он тут, конечно, при деле, зараза, так я и думал. Ну так вот… Охотник, говорит, такой, что… Не нам с тобой чета. По всей стране ходил, на тигра в Уссурийске, за границей и даже в Африке…
«Четой» Дякину Звеногов себя не считал. Задетый за живое, он с трудом удержал себя от очередных возражений и лишь махнул рукой и обронил:
Да врут, небось. Видали мы эту Африку.
Вот твой характер! Что не скажешь – всё он видел! Всё он знает! – взорвался Дякин. – Говорят был – значит был! На что идти собираются, не знаю. Рассчитывай человек на восемь.
Да ведь не сезон.
Да что ты мне-то песни поешь! Я их что, заказываю, сезоны? Ничего, сами разберутся. У тебя ружья-то наготове, если что?
Нет. – Звеногов отрицательно покачал головой. – Свои не дам, даже не думай.
Да кто тебя просит давать-то? На всякий случай спрашиваю…
Всякий не всякий…
Не могу тебя понять, что ты за человек такой, ну ей-богу?! Ну что тебе стоит?! Попросить что, так в ноги надо кланяться. Убудет на раз-то? Или куркулями будем сидеть? А может, и не попросят. Ты проверь, чтоб вид был, смазка, запах нормальный. Ну, как положено. А то ведь висят, небось, железяками в чулане. Считай – твое рабочее время…
Звеногов сверкал глазами в окно. По опыту он знал, что прекословить бессмысленно. Не мытьем, так катаньем председатель своего добивался, умел брать измором.
– В общем так, Андреич, как на себя рассчитываю. Иди и жди! Чуть что, дам знать…
На дачу Звеногов так и не поехал. Вернувшись домой, он принялся перебирать свое охотничье имущество. Ружей он держал с десяток, в основном старые, некоторые уже негодные, но два-три ружья недавнего современного выпуска вполне могли еще сослужить немалую службу. Разбирать двустволки до винтиков и шпунтиков было его любимым занятием. Смазывать, надраивать стволы, вставлять капсюли