Его светлость. Роман. Анна Сеничева
письма где?
Князь брезгливо порылся в запачканных письмах, пошевелил ногой листы, которые валялись под столом.
– Нету.
– Точно? – Леронт нагнулся, сгреб с пола бумаги и стал быстро перебирать одну за другой. – Найдите начало, ваша светлость!
– Да чего вы боитесь? Нам-то что за дело до этой писульки? Сказано же – «дела ваши нехороши». Вот и пусть его сам решает…
– Какое дело! – сквозь зубы ответил тот. – Пишут же – совет уведомить. И про Золотой бугор не просто так написано, мы как вас встречали, там ехать собирались, в последний момент Фаради решил стороной обойти. Не вас ли поджидали…
Расин испуганно заморгал. Слова о «народе бессовестном и способном на всякое» представились ему совершенно в другом свете. Леронт бросил стопку писем на поднос.
– Даже стащить толком не сумели! – упрекнул он. – Гадай теперь… Не из-за этого ли охрану приставили.
– Так надо у лысого спросить! Или у дядьки… Сказать им…
– Что письмо чужое украли? Идите и скажите сами! – Леронт тер лоб, раздумывая, как быть. Дело выходило щекотливое: он не был уверен, что речь шла прямо-таки о Расине, но все говорило за это. Леронт посмотрел на его светлость, который хлопал глазами, перевел взгляд на бумаги, залитые пивом, которые Любегаст, недовольно бурча, сгребал в кучу, и махнул рукой.
***
«Любезный друг, нашел время черкнуть пару строк о том, что удалось узнать. Итак, дело такое.
При нашем дворе дознались и о вашей переписке с Аларихом, и про то, в Люмийский анклав пожалует новый князь, знали даже, когда прибудет, уж понятия не имею, кто выдал. А вам не секрет, что казна в королевстве пустовата, и сильно у нас опасаются, как бы не стал новый правитель ворошить старые долги. Действовать будут решительно, попытаются подкупить его светлость – хотя пока неясно, каков он человек, и болтали даже про то, чтобы князя похитить, но это уж совсем дело конченое. Возможно, пока попытаются в друзья навязаться. Королевские посланники…»
Окончание письма Рифей искал битый час, на чем свет стоит кляня утренних посетителей: свинарник устроили, бумаги разбросали, и кое-то с собой, похоже, прихватили.
– Айдано! – верный слуга сунул нос в дверь, вопросительно глядя на хозяина.
– Везде посмотрел? – нетерпеливо спросил Рифей. – А внизу, в приемной? На улице под лестницей глянь, может, выронили! Боже ты мой, наказание…
Книжник свалился в кресло. Плеснул в рюмку из карминного графина с позолотой. Да уж, как гости с Зеленой горы явятся на беседу, выглядеть он будет бледно, что ни говори. Рифей подозревал, что за сведения могли содержаться на втором листе, но мог, разумеется, и не угадать, да и всяко доказательнее предъявить само письмо, а не выражать подозрения на словах…
А последний лист письма к тому времени уже валялся в выгребной яме на заднем дворе харчевни, куда его за ненадобностью вышвырнул сам Расин.
О том, что произошло в Злато-Вено